— Примо — любые реформы, молодой человек, болезненно воспринимаются консервативными обществами, а наша империя, несомненно, консервативна; секондо — латинские цифры настолько привычны людям, что переход на элегантную арабику будет все же затруднен; терцо — реформу, подобную этой, имеет право совершить только имперская Академия наук, расположенная в столичном граде Моску, хотя предложения могут исходить также от ее филиалов в городах Санкта, Нью-Сиб, Урал и Влад. Ближайшим к нам мегаполисом является как раз Влад, но я на вашем месте двинулся бы все же в сторону Нью-Сиба, находящегося на пути к столице, которой вам все равно не миновать. В четвертых есть еще одна инстанция, которую я настоятельно рекомендую вам пройти, причем в ближайшее время: это наша графиня Светозара Белевская, которая живо интересуется всеми научными новостями. Я думаю, она даст вам аудиенцию, тем более узнав, что на нее претендует тот самый Серж де Берс, ее недавний спаситель.
— Ох, это как-то неудобно, — растерялся Сергей. — Ее светлость может подумать, что я ей навязываюсь…
— Глупости! — оборвал его Години. — Именно она просила нас вам способствовать при любом вашем затруднении. Затруднение налицо, поэтому я с ней сейчас переговорю. Разумеется под пологом тишины, извините. Он провел какие-то манипуляции, после чего щелкнул тумблером у себя на столе и стал вызывать ее сиятельство на разговор. Как ни странно, Сергей его вполне слышал — будто никакого полога и не было.
Услышал он и голос Светозары, которая поняв, о ком идет речь, очень оживилась и велела немедленно привести кавалера де Берса в свою малую гостиную.
— Ну вот, — обернулся библиотекарь к кавалеру. — Все в порядке, вы приглашены графиней на аудиенцию. Быстро у нас дела делаются, не так ли?
— Не то слово, — пробормотал кавалер. — Просто стремительно!
— Я вас, конечно, провожу: дворец у нас немаленький, да и не пустят вас пока в его внутренние помещения. Идите в кильватере и предоставьте мне разговаривать со стражами.
Шли они уже минут пять, поднявшись по пути на два этажа, как вдруг проходя мимо одной из дверей, Години насторожился:
— Странно, комната Симеона накрыта пологом тишины двойной концентрации. О чем и с кем он там может говорить?
— Это легко проверить, — хохотнул кавалер, сделал шаг к двери, прижался к ней ухом и тотчас услышал резнувшее словосочетание:
— …ненавистной Светозары!
— Что вы там надеетесь услышать? — невероятно удивился Години, но Сергей вытаращил на него глаза и прижал к губам палец, призывая к тишине. И услышал другого собеседника: