«Вот так хваленые французские студенты! — хохотнул в душе Миша. — Конформист на конформисте. Или это только к будущим юристам относится?»
— He, toi! (Эй, ты!) — раздался вдруг рядом голос одного из студентов, ходившего, вероятно, в туалет. — As-tu quelqu'un? Et pourquoi tu pleures si mal? (Ты кто такой? И что так гнусно лыбишься?)
— Je suis un ingenieur russe, — озвучил Миша свою заготовку.
— Quoi? Ingenieur russe? Vous plaisantez surement: il n'y a pas d,ingenieurs en Russie! (Что? Русский инженер? Ты наверняка шутишь: в России нет инженеров!)
— Deja la, bien que pas assez. Je suis l'un d'entre eux. (Уже есть, хотя явно недостаточно. Я — один из них.)
— Qu'est-ce que vous, ingenieur, savez concevoir? Moteurs a vapeur, batteries galvaniques, pompes — quoi? (Что же ты, инженер, умеешь конструировать? Паровые двигатели, гальванические батареи, насосы — что?)
— Tout ce qui precede, ainsi que le chauffage de l'eau, l'eclairage electrique, les reservoirs d'eau et plus encore… (Все из перечисленного, а также водяное отопление, электрическое освещение, ватерклозеты и многое другое…)
— Et tout cela dans les annees 20 incjmpletes? Ha, ha, ha. Ou tu as deja eu 30 ans, mais tu as l'air premature? (И это все в неполных 20 лет? Ха, ха, ха. Или тебе уже стукнуло тридцать, но ты просто выглядишь недоношенным?)
В ответ Миша вновь применил свой фирменный прием: схватил студента за ключичный нерв и тот, конечно, взвыл от боли.
— Quoi? (Что?) — стал стебаться Ботан. — Parle plus clairement, ne crie pas — sinon je ne peux pas te comprendre. (Говори четче, не ори — иначе я могу тебя не понять).
— Lache-moi, connard! (Отпусти, сволочь!)
— Repetez le deuxieme mot — je n'ai pas entendu. (Повтори последнее слово — я не услышал).
— La racaille! Oooo! Eh bien, il ne faut pas, il ne faut pas plus! (Сволочь! Оеей! Ну не надо, не надо больше!)
— Repete ce que tu veux! (Повтори, что ты хочешь!)
— Lache-moi, sil vous plait… (Отпусти, пожалуйста…)
— Maintenant, il est clair/ (Вот теперь понятно) — заулыбался Ботан, но тут ему стало не до улыбок: к его столику подскочили, наконец, приятели потерпевшего, и Мише пришлось спешно прибегать к другому аргументу — двуствольному пистолету. Под его защитой он попятился к выходу и уже почти достиг улицы, как на него налетел гарсон, требуя оплаты заказа. Миша сунул руку в карман, нащупал крупную серебряную монету (экю?) и бросил ему. Гарсон поймал монету и осклабился: видать, хорошо наварил на скандальном клиенте…
Миша бродил по этому Парижу до вечера и пришел к выводу, что французы не слишком увлеклись новинками цивилизации: да, рельсовый транспорт внедрен и здесь, на улицах, помимо масляного освещения появилось газовое, а перед некоторыми зданиями ярко светились электродуговые лампы — но ни автомобилей, ни мотоциклов у модников пока не было. Наконец он решил, что видел достаточно и скомандовал «Выход из игры». Мир вокруг привычно померк, но вдруг вновь появился (все тот же Париж), дополненный транспарантом: