— А вариант республиканского правления вы не рассматриваете?
— Его лелеют партии левого толка: либералы и социал-демократы, которых в Чехии, к сожалению, немало. Католикам же республиканский строй претит.
— А если из Подебрадов в живых обнаружится опять-таки женщина?
— Мы провозгласим ее королевой под именем Либуша 2-я!
— Красиво, что там говорить. Бог вам в помощь в этом щепетильном поиске. Но пан Коловрат, позвольте мне прекратить курение кальяна. С непривычки стало как-то нехорошо!
— Конечно, конечно, пан Городецкий! Хоть мне и жаль прерывать такой увлекательный разговор…
Вернувшись в Сашины аппартаменты, Макс сунул голову под кран с холодной водой и долго фыркал, выгоняя никотинную дурь. Наконец часть бодрости к нему вернулась, и он стал вязать купленный сегодня на барахолке железный крюк к добытой там же веревке длиной за десять метров. Потом обмотал крюк носовым платком (чтоб не звякал), выглянул на улицу, убедился, что уже достаточно темно и спустился со своего второго этажа по сложенной вдвое веревке на тротуар. Затем развязал концы веревки и перетянул ее через созданную ранее приоконную петельку к своим ногам. После чего прошел в переулок к диагональному крылу дворца и стал разыскивать взглядом окно Божены на третьем этаже.
О, вон полуоткрытая створка окна, слабо освещенная прикроватной лампочкой! Максим достал из кармана заранее приготовленный гравий и стал бросать его по одному в заветное стекло. В цель попало четвертое зернышко. Почти сразу створка распахнулась и в окне появился бюст Божены. Макс без слов стал раскручивать крюк, а потом махнул Божене рукой — отойди, мол! Она исчезла из видимости, и он стал метать уже крюк. В проем окна попал на третий раз. Божена вновь появилась в окне, а Макс сложил ладони в рупор и произнес громким шопотом:
— Закрепи крюк за подоконник! Поняла?
Божена быстро закивала головой, покопошилась у окна и сказала тоже через «рупор»:
— Готово!
Максим подергал веревку, повисел на ней для верности и потом, приставив ноги к стене, «зашагал» по ней как заправский альпинист. Ввалившись в девичью спальню, он был вознагражден градом поцелуев и водопадом восхищенных слов, после чего веревка с улицы была поднята, окно закрыто, свет потушен, одежды сброшены, и два охваченных любострастием тела нырнули в ворох перин, одеял и подушек…
В пять утра он по заказу проснулся. Солнце, конечно, еще не встало, но небосвод озарялся все более. Божена безмятежно спала рядом с умильным выражением лица. «Что ж, я этой ночью очень старался, чтобы увидеть сейчас эту трогательную мину», — с улыбкой подумал женолюб, потянулся всласть и тихо выскользнул из-под одеяла. Через пять минут он вышел в пустынный коридор и пошел в сторону Сашиных аппартаментов со всей возможной бесшумностью. По пути ему так никто и не встретился и дверь Сашка тоже, слава аллаху, не запер. «Два законных часа можно еще добрать!» — с удовольствием констатировал Макс и юркнул под свое одеяло.