— Так Вашим другом является граф? — спросил с некоторым пиететом Костя.
— Наследник графа, заядлый гонщик. А также княжна Ауэршперг, — улыбнулся Городецкий. — Большая любительница полетов на параплане и вообще своя в доску девушка! Я не могу представить их в числе своих классовых врагов.
— А Вы разве не дворянин? — спросила Роза язвительно.
— Вообще-то я бастард, но вырос приемышем в небогатой дворянской семье.
— Значит, все-таки дворянин. И в душе Вашей выстроена иерархия людей.
— Есть такая. На первом месте там стоят интеллектуалы, причем мне неважно, из какого теста они взошли: дворянского, купеческого, пролетарского или крестьянского. А также из каких наций и рас. Творчество — это высшая ступень человеческих занятий. Творцы нового всегда отыщут друг друга и будут совместно работать над избранной темой. Прочие люди, занятые рутинным трудом, им малоинтересны, — хотя усилия творческих людей ведут к постепенному прогрессу всего человечества.
— Демагогия в чистом виде, — заключила Роза. — Не бывает бескорневых интеллигентов. Классовая среда всегда сказывается на их политических взглядах.
— Не бывает бескорневых политиков — это да! В их кругу всегда видно, кто чей интерес защищает, причем интерес меркантильный. Подлинные интеллектуалы политики сторонятся, в их глазах — это самое недостойное, грязное занятие!
— Жить в обществе и быть свободным от общества — невозможно!
— Но к этому надо стремиться. Нашему небольшому кружку это вроде бы удается. Мы живем по своим законам, где меркантильности и сословности места нет.
— Типичный утопизм, подражание Сен-Симону, Фурье и Оуэну, коммуны которых в итоге распались!
— Мне кажется, численность коммун была великовата, да и собрались там далеко не одни интеллектуалы.
— Разумеется. Ведь кроме творцов в коммуне должны быть и реальные работники. Как с этим обстоит дело в вашем кружке?
— Мы сами делаем то, что можем, а прочее нам делают сторонние работники — за деньги.
— Удобно устроились. Видимо, ваши доходы превышают расходы.
— Продуктивные технические идеи хорошо оплачиваются.
— В общем, Вы — благополучный человек. В отличие от тысяч рабочих, живущих в нужде.
— Я, пожалуй, доверю вам еще одну свою тайну, — сказал, чуть понизив голос Макс. — В рождении новых идей мне помогает одно странное явление, которое сродни так называемому ясновидению. Когда я говорил вам о картине, помогшей созданию параплана, то немного слукавил: на самом деле я видел сон про этот парус, который принес не моряка, а меня на землю и мягко на нее опустил. Так же происходит и с другими новшествами: сначала я вижу их устройство во сне, а потом воспроизвожу на бумаге и в виде механизма. А последнее время я вижу будущее!