-Такты намеренно соблазнил меня? Он сказал, что ты используешь меня, чтобы подняться по социальной лестнице. Попасть в другое общество! Ты знал, кто я такая!
- У меня есть свое общество. И твое меня не интересует! - яростно прошипел он. - И не слушай этого подлеца. Он лжец. Не помогай ему!
- Он назвал тебя лжецом. И вором.
- Необходимо знать, что он собой представляет, - пробормотал он. - Но я никогда не лгал тебе.
- Только скрывал правду.
- Ты хочешь знать правду?
- Я не знаю. Если я узнаю правду, это сделает меня соучастницей любых преступлений, которые ты совершил? Мой брат купил виллу Гомесов и все, что к ней принадлежало. Если ты взял что-то большее, чем купленную тобой картину, это значит, что ты совершил кражу.
- Я ничего не крал. Я нашел что-то, что моя мама оставила для меня. Я вернул себе мою маму.
Она резко обернулась и посмотрела на него.
- Но это же не девушка на картине! Она слишком молода.
- Ее зовут Анжелика. Это единственное изображение, которое у меня есть. Она была дочерью второй жены барона от ее первого брака, и да, она была слишком молода, чтобы быть матерью. Моей матерью.
За позором и гневом скрывалась целая жизнь, ядовитые слова срывались с губ.
- Обвинение состоит в том, что она забрала драгоценности из спальни своей матери, - сказал он, его голос был низким, грубым и наполненным беспомощной ненавистью. - Я совершенно уверен, что все это ей принес мой отец, так как драгоценности хранились в сейфе в его офисе. Он проводил время с моей матерью, когда его жена, моя бабушка, уехала на весь день.
Пиа прикрыла рукой рот, ее глаза были широко раскрыты от ужаса.
- Полагаю, мне повезло, что меня не выбросили в реку или не отдали кому-то, когда она меня родила в возрасте пятнадцати лет. Я провел шесть лет жизни вместе с ней в этом прогнившем маленьком домике, прежде чем они отправили меня в ту тюрьму, которую называли школой-интернатом. Я почти не видел ее после этого. Не спрашивай меня, почему она осталась. Я думаю, чтобы быть уверенной, что мое обучение будет оплачено. Возможно, она чувствовала себя слишком слабой, чтобы бороться за лучшую жизнь. Все, что я знаю, - это то, что она покончила с собой вскоре после смерти моего отца, прекрасно понимая, что в противном случае ее выкинут на улицу. Как они выкинули меня.
Казалось, что гнев Анжело вытеснил весь воздух из машины.
Пиа потеряла дар речи, совершенно утратив способность превращать мысли в слова. Да, она была ошеломлена и напугана беременностью, но она была взрослой женщиной, у нее были деньги. Она была самостоятельна в своих решениях и поступках, и отец ее ребенка был рядом с ней.