Время от времени Ривер и сам задавался этим вопросом. Хотя по большому счету ему было все равно. Тем не менее он им задавался.
– И вы ему рассказали?
– Нет. Зато я дал ему ответ на другой вопрос, терзавший его ненамного меньше первого.
– А именно?
Лицо Лэма выражало не больше эмоций, чем лицо Бастера Китона[11].
– Я рассказал ему, по какой причине сам оказался в Слау-башне.
Ривер открыл было рот, чтобы спросить, но тут же и закрыл.
Свободной от руля рукой Лэм вытянул сигарету.
– Думаешь, Хобден – единственный ультраправый идиот на всю страну? Или он просто первый, кто пришел тебе в голову в самый распоследний момент?
– Он, насколько мне известно, единственный, за кем в течение двух суток вели наблюдение два оперативника.
– Так ты теперь у нас оперативник? Мои поздравления. А то мне почему-то казалось, что ты завалил аттестацию.
– Идите в жопу. Я там был. Я своими глазами видел, как ее подстрелили. Знаете, каково мне было?
Лэм повернулся и пристально посмотрел на него из-под полуприкрытых век, и Риверу вдруг вспомнилось, что бегемот считается одной из самых опасных тварей на свете. При всей бегемотовой толщине и неуклюжести злить его благоразумнее всего с борта вертолета. А не сидя с ним в одной машине.
– Ты не просто видел это своими глазами, – ответил Лэм, – ты еще кругом в этом и виноват. Гениальная была идея.
– Вы что, думаете, я специально все это подстроил?
– Я думаю, у тебя просто не хватило ума вовремя остановиться. А если у тебя даже на такое не хватает ума, то кому ты тогда вообще нужен? – Лэм резко переключил передачу, словно бросился в рукопашную. – Если бы не ты, она сейчас спокойно спала бы в собственной постели. Или еще в чьей-нибудь. И не думай, что я не замечал, как ты на нее поглядываешь.
Машина, рыча, катилась вперед.
– Она сказала, что она наседка, – произнес Ривер и сам не узнал своего голоса.
– Чего-чего?
– Что ее заслали в Слау-башню специально. Присматривать за мной.
– А она тебе это сказала до того, как словить пулю в башку, или уже после?
– Сволочь…
– Отставить, Картрайт. Значит, так вот прям и сказала, да? Что ты прям пуп земли, да? Прими телеграмму-молнию: это не так.
На один головокружительный момент Ривер перестал ощущать что-либо, кроме звона в ушах и пульсирующей боли в обожженной вчера руке. Все произошло на самом деле, даже слова Сид: «Меня послали присматривать за тобой, Ривер. Тебе об этом знать не положено». Все произошло. Слова были произнесены.
Но что именно они означали – оставалось загадкой.
* * *
Китайский ресторан выглядел заброшенным и в рабочие часы, а уж сейчас-то определенно был закрыт. Лэм припарковался на противоположной стороне, и, переходя через дорогу, Ривер заметил проблеск света в одном из верхних окон.