Не так уж много в жизни человека событий, имеющих столь огромное значение, как процесс умирания и смерть. Каждому приходится переживать кончину близких родственников и наконец столкнуться с фактом собственной бренности и биологической смертности. Учитывая естественность смерти, просто поразительно стремление человека избежать проблем и уклониться от вопросов, связанных с нею.
Станислав Гроф, чешский и американский психолог и психиатр
«Давай поговорим о чем-нибудь другом», — одергиваем мы товарища, поднявшего в беседе тему смерти. С момента осознания конечности бытия и до последнего вздоха мы гоним от себя образ ненасытной и неизбежной бездны.
Все это результат эволюционного прорыва, наделившего нас особым даром — сознанием и способностью выходить за рамки данной минуты. Любое живое существо — от амебы до кита — пребывает лишь в настоящем моменте. Даже если кажется, что белка хлопочет, создавая запасы, потому что боится голода грядущей зимой, — на самом деле это результат работы инстинктивных программ.
Ласточки усердно натаскивают птенцов не потому, что помнят о тяготах прошлого перелета в Африку. Не желание лучше подготовить потомство, чтобы облегчить ему дорогу, движет пернатыми, а «включение» и «выключение» нужных генов в определенный момент. Это все те же программы, которые обеспечили выживание их предков и были отмечены эволюцией как эффективные.
«В прошлом году отпуск не удался, давайте в этом попробуем другой маршрут», «Подружка была в новом кафе, ей понравилось, надо на выходных туда сходить!» — эти фразы демонстрируют уникальную способность человеческого мозга к «выпрыгиванию» из настоящего момента. Мы можем заглядывать в прошлое и делать прогнозы насчет будущего, конструировать различные варианты реальности из кирпичиков собственного и чужого опыта.
Но этот же бесценный дар играет с нами злую шутку. Потому что мы с детства видим, как умирают животные, птицы, близкие и чужие люди. Наступает момент, когда мы осознаем, что смертный удел — это и наша судьба. И жизнь кардинально меняется! Теперь, что бы мы ни делали, над нашей головой всегда будет висеть дамоклов меч грядущего конца. А порой — например в периоды возрастных кризисов или после внезапного пробуждения от ночного кошмара — мы буквально ощущаем прикосновение ледяного лезвия к коже.
«Изначальный ужас может проснуться в нашем бытии в любой момент, — писал немецкий философ Мартин Хайдеггер. — Для этого совсем не надо, чтобы его разбудило какое-то экстравагантное событие. Глубине его действия отвечает мелочность возможных поводов для него. Он постоянно готов ворваться к нам, и все же врывается, вырывая почву из-под ног, лишь очень редко».