– Mille cazzi nel tuo culo! – уже грязно выругался я, увидев, как на другом конце улочки передо мной, перекрывая проезд, с визгом тормозит второй фургон-повозка. Боковая дверь его распахнулась, и на дорогу посыпались бойцы в форме без знаков различий, и в шлемах с закрывающими лицо масками.
Я включил заднюю передачу, и развернувшись – держась рукой за сиденье, поехал назад. И через мгновение выругался уже на русском – потому что сзади появился черный мобиль с гербом Кастельморов. Секунданты.
Останавливаться они не стали – ехали ко мне. Передом. Я ехал к ним. Задом. Они поняли в чем дело, и начали тормозить. Я понял, что они поняли, и продолжил разгоняться.
Ширина улочки, учитывая припаркованные машины – едва один мобиль проезжает. Что делать? Правильно: прем напролом. Удар, скрежет железа, звон и хруст лопающихся задних фар, крики Филиппы – все уместилось в миг столкновения.
Кабанчик был плотный и сильный, и он с визгом резины и скрежетом железа потащил, толкая, мобиль Кастельморов обратно, к выезду. Оставалось совсем немного, меньше десяти метров, как водитель-секундант додумался что делать – он вывернул руль и сам включил заднюю передачу. Так, что его разбитый мобиль развернулся боком, перегораживая улочку и со скрежетом пробкой закрывая бутылочное горло улочки.
Спереди уже, догоняя, бежали бойцы группы захвата из гвардии Кастельморов.
Одно дело нарушения правил, другое – кровь, поэтому прямо мне и не проехать, а без увечий и направленной агрессии всех этих ребят я не остановлю.
И опять вопрос – что делать?
– Поднимаем ставки, – ответил я сам себе, обращаясь к замершей от ужаса Филиппе. Она поняла, что мы в ловушке, но похоже еще не поняла с кем связалась, когда попросила меня помочь. Я как раз в этот момент выкрутил руль и нажал на педаль. Кабанчик прыгнул вперед на несколько метров, разворачиваясь – я вывернул руль так, что машина встала поперек улочки.
Действительно словно кабан – раненый и разъяренный, расталкивая две припаркованные машины, с хрустом подвески наш мобиль залетел на бордюр, отделяющий проезжую часть от тротуара. Мелькнули прыснувшие в сторону глазеющие на нас служащие в серых рубашках, и серебряный мобиль, врезавшись в панорамную витрину, заехал прямо в здание. На первом этаже которого, в большом холле, располагались небольшие офисы и торговые ряды. Сквозные – я сюда и заехал, потому что недавно мельком увидел противоположную улицу с другой стороны, сквозь прозрачные витрины.
В мириадах блестящих осколков, рассыпавшихся фруктов, овощей и разбегающихся людей я проскочил по торговым рядам, вновь разбив – уже изнутри, еще одну витрину. Но едва покинув здание, я нажал на тормоз. Со звоном стекла кабанчик проехался юзом – в торможении, по брусчатке тротуара.