— Хорошо, — еле выдавил я из себя, пытаясь выиграть время, и отцепил камень с шеи. — Только объясните, зачем он вам? Ради чего всё это?
Скобелев в обличии Белова хмыкнул, и снова заговорил:
— Нам ли с тобой не знать, Михаил, что самое главное в жизни любого силавира? Это возвышение. И чем скорее ты поднимешься на ступень выше, тем лучше. Тем более, когда ты являешься менталистом, ведь мы практически ничем не отличаемся от обычных людей, и от природы не можем бросаться молниями или огнём, как другие силавиры. Но вместо этого мы используем свой мозг и имеем возможность управлять другими людьми. Амулет же не только кратковременно даёт повышенную Силу, но и, в определённом случае может разом поднять ранг хозяина на одну ступень выше, и уже навсегда. Именно этого мне и не хватает для того, чтобы навсегда обезопасить себя от любых врагов.
И тут я понял… Он что, имеет ранг выше ведуна? Скобелев — волхв?! И благодаря амулету он хочет достигнуть своего максимума и стать патриархом?! Уму непостижимо, какие тогда возможности по манипулированию людьми ему станут доступны!
— Кроме того, как ты, наверное, успел заметить, он показывает своему хозяину всё, что скрыто от человеческого глаза. Например, я знаю, что сегодня с его помощью ты впервые увидел ниточки, за которые я дёргал своих кукол.
Он буквально назвал моих сестёр, своих племянниц, куклами! Какое же он всё-таки чудовище!
— Только и всего?! — не выдержал я. — Ради собственного возвышения вы готовы разделаться со своей роднёй?! Вы моральный урод, Скобелев! Подонок!
— Какой есть, — усмехнулся он. — Ну, что, Миша, пора заканчивать с этим…
Белов подошёл ближе, и я вытянул вперёд руку с амулетом, как морковку перед мордой осла. Подходи, гад, ближе, ещё…
Я всё думал о том, как эта маленькая вещица умудрялась ломать все законы Силы и давать своему владельцу самую настоящую мощь высокоранговых силавиров? Каким вообще образом ей это удавалось? Чит-код, взламывающий реальность? А ведь я вообще понятия не имел, как выглядела схема, например воздушного купола, который спас меня от пасти Нага. Но сам же создал его, только на инстинктах. Значит, если очень захочу, то смогу провернуть то, что задумал…
— Хороший мальчик, — цокнул языком мужчина, принимая из моих рук смертоносное оружие. — Так бы сразу…
Неожиданно он схватился за горло и упал на колени передо мной. Глаза Ильи Андреевича налились кровью, а сам он стал пунцовым, как варёный рак. Дворецкий задыхался, ведь одним прикосновением я разом выкачал из его лёгких весь воздух, как Вознесенская сделала со мной на первом уроке А-класса.