Он стоит против солнца, темный силуэт из бугрящихся мышц и желания. Прищурившись, она прикрывает глаза рукой. Почему ты так долго? Только теперь она замечает, что он одет. И у него борода. Он срывает с себя рубаху, мнет ее в руках. У Маевы что-то сжимается внутри, появляется странная настороженность; это новый подход, неожиданный и непонятный.
Он бросается к камню и хватает Маевину серую шкуру прежде, чем она успевает понять, что происходит.
Но зачем? Почему? На этот раз все ощущается по-другому. Словно присутствует некая опасность. По ее телу проходит колючая дрожь, будто предостережение.
Теперь солнце светит ему в лицо.
Лицо незнакомца. Человеческое лицо.
Хотя ощущение опасности становится еще острее, Маева уговаривает себя, что такого просто не может быть. Не может быть, чтобы на нее набросился человек, вдруг возникший из ниоткуда, и украл ее шкуру…
Так не бывает, не может быть… Это наверняка ты, в другом облике…
А потом его руки – человеческие, незнакомые, грубые – прижимают ее к камню.
* * *
Она лежит неподвижно. Ее глаза открыты.
В небе над нею кружатся птицы. Волны ласкают ей ноги.
Меня здесь нет.
Ее тюленья шкура вроде бы рядом, но до нее не дотянуться. Обмякшая маска с поникшими усами – ее единственный свидетель. Меня здесь нет. Меня нет…
Она чувствует, как какая-то часть ее существа уносится в небо. Парит высоко над водой, озадаченная происходящим внизу.
Его тело бьется в нее, его руки давят ей на плечи. Кости у него на бедрах острые, точно ракушки и камни под ней. Его жесткая борода колет ей шею. Его зубы вонзаются в мочки ее ушей, в плечи, в грудь… Меня-здесь-нет-меня-нет…
Разложенные на камне ракушки врезаются ей в кожу.
Оставляя глубокие кровавые следы из осколков.
Потом у нее на спине останется шрам. В форме пятиконечной морской звезды.
* * *
Время собралось воедино. Нити – спутанные обрывки, перебитые крылья – вытянули ее из глубины. Она вырвалась на поверхность, хватая ртом воздух. Легкие жгло как огнем. Незримые пальцы отпрянули, стерлись, как давние воспоминания.
– Мае, пожалуйста. Здесь такой холод… Иди в дом. Ты нужна нашей дочке.
Питер стоял рядом с поилкой, держа в руках одеяло. Его голос дрогнул, когда он увидел ее отекшее лицо.
– Ты нужна мне.
Маева выбралась из корыта. Где я? Что со мной?
Питер развернул одеяло в руках, чтобы укутать ее и согреть.
Она прошла мимо него, словно не замечая. Ее обнаженное тело уже было сухим.