– Вы убили его так же, как и леди Элспет, – Оливия не спрашивала, а утверждала. – Напоили хересом, а потом заманили в часовню, ударили по голове грелкой с песком, заперли там и наблюдали, как он умирает, а потом оставили одного, в уверенности, что грибы, которые мы все ели за предпраздничным ужином, сделают своё дело.
– Как вы догадались об этом?! – Присцилла исподлобья смотрела на Оливию, и у той по спине пробежал холодок.
– Надо сказать, что ваш план был почти безупречен, – нехотя признала Оливия. – О грибах, которые в здешних местах называют «чернильный колпачок», и которыми женщины отваживают мужей от злоупотребления горячительным, я узнала совершенно случайно. Узнала давно, но связала этот факт с убийствами только вчера. После этого я сразу же вспомнила, как встретила вас, когда вы шли на кухню отмывать руки. Грибы оставляют на коже следы, схожие с чернильными пятнами. Вы солгали мне тогда, что писали письмо и опрокинули на стол чернильницу, но я проверила – на столе в вашей комнате нет ни единого пятнышка.
– Надо же… – Присцилла с досадой прищёлкнула языком, – какой промах с моей стороны. А ведь я была уверена, что учла все мелочи.
– Одно время я подозревала, что миссис Вайсли – ваша бабушка, и вы убили её, чтобы старая женщина не выдала вас, – призналась Оливия, наблюдая за реакцией преступницы.
– Да как вы могли такое подумать? – взорвалась Присцилла. – Я бы никогда не причинила вред тем, кого люблю! Не стоит считать меня чудовищем только потому, что я отомстила за свою мать.
– Вы и есть чудовище, Присцилла. Бесчеловечное, жестокое чудовище, – упрямо повторила Оливия. – Вы убили не только старого лорда, вы убили невинных – тех, кто не был виновен в смерти вашей матери. Леди Элспет доверяла вам и была искренне признательна, что вы позаботились о Седрике. Хотя он и не был её сыном, но у неё болела за него душа. И она собиралась завещать семейный капитал Понглтонов именно Седрику, чтобы он обратил эти средства во благо другим. Сумма, кстати, весьма велика. Леди Элспет сорила деньгами, это правда, но исключительно теми, что выигрывала в азартные игры, а удачлива она была невероятно. Вас же ослепила не только жажда мести, как вы утверждаете – вы хотели получить всё! Вы настоящий Понглтон, Присцилла, вы ничем не отличаетесь от старого лорда, который ценил лишь свои желания.
Глаза Присциллы оставались сухими, но горло над тесным воротничком коричневого платья судорожно сжималось, будто её душили рыдания, и, когда инспектор вышел из-за портьеры и предстал перед ней, она слабо вскрикнула от неожиданности.