И когда эта мысль оформилась окончательно, он почувствовал еще больше желания в своем теле. Его твердый член упирался в ее живот, но вместо того, чтобы оттолкнуть его, она прижималась к нему все сильнее, не отпуская его губ, а ее руки гладили его грудь и начинали расстегивать пуговицы.
- У тебя когда-нибудь был секс на природе? - спросил он, не прекращая поцелуя.
Она запрокинула голову назад, чтобы рассмотреть его лицо широко раскрытыми глазами.
- Что? Прямо здесь? Нас же могут увидеть.
Он притянул ее бедра к себе.
- Кто же будет тут на нас смотреть? Сад сильно разросся, а агент не собирается возвращаться, у него сейчас другая встреча. Тут только ты, я и презервативы. Ну, что скажешь?
На ее лице читались возбуждение и страх.
- У меня никогда не было секса нигде, кроме как в кровати. Да и то по пальцам можно пересчитать количество раз, когда я занималась сексом.
- Ну и сколько же раз?
Она опустила глаза на открытый ворот его рубашки.
- До тебя три раза, и ни один из них не стоит вспоминать.
Она была практически девственницей. Мысль о том, что Алистер был у нее почти первым, доставляла ему особое наслаждение. Вернее, он гордился этим. Он научил ее, как чувствовать себя комфортно в своем теле, как расслабляться и получать удовольствие от эротической силы возбуждения и секса.
Возможно, по причине неопытности этот секс с ней так отличался от всего, что у него было. Был настолько особенным. Как будто она могла дотронуться до него под кожей, коснуться тех мест, где никто не бывал раньше. Секс для него был физическим освобождением от напряжения, и ему это нравилось. А сейчас он вышел на новый, более глубокий уровень интимной близости, соединения души и тела. Он этого никак не ожидал. Она открыла в нем что-то новое, и он почувствовал себя настоящим мужчиной, раньше он так никогда себя не чувствовал. Ее тело отвечало на его прикосновения, точно нежный музыкальный инструмент пел в руках профессионального музыканта. Он разделял с ней ее удовольствие. Это усиливало наслаждение. Это был новый уровень восприятия женщины, а со всеми до нее у него был просто секс. Теперь с Клементиной он занимался любовью.
Он приподнял ее подбородок, и их глаза встретились.
- Может быть, сейчас и не самое подходящее время и место, чтобы заниматься любовью.
Он заметил на ее лице тень разочарования.
- Но если ты не хочешь…
Он коснулся ее нижней губы большим пальцем.
- Клементина, я думаю о твоем комфорте.
Она едва заметно прошептала с легкой улыбкой:
- Спасибо.
И Алистер наградил ее долгим поцелуем. В этом поцелуе было немного нежной горечи, которая будто бы напоминала ему, что через несколько дней он больше не сможет ее поцеловать, коснуться или заняться с ней любовью. Они разойдутся каждый своей дорогой и, может быть, встретятся в следующий раз еще через десять лет. Может быть, через все двадцать или даже больше. И он не будет о ней ничего знать и ничего о ней не услышит, у него останется только память о ее прикосновениях и ласках, о том, как она верила ему, и о том, как он чувствовал себя ближе к ней, чем кому-либо другому.