– За отсутствием ректора более семи дней, кто-то должен взять полномочия на себя, – продолжал колдун, рассматривая чудом задержавшиеся на столе перья.
– И этот «кто-то» конечно же, ты! Почему не провели заседание совета академии? Где результаты голосования?
– В этом не было необходимости, – Тарон тяжело вздохнул и чуть склонил голову набок. – Я понимаю, каково тебе сейчас. Будь уверен, поиски твоего отца продолжаются. И ничего в этих стенах не происходит вопреки его прямым указаниям.
Лим уронил руки, не зная, чем продолжить разговор. Так всегда, общаясь с Хардом, он натыкался на непреодолимую стену, о которую разбивались любые проявления эмоций. Тарон словно впитывал их, оставляя собеседника досуха выжатым.
– Как такое может быть? Когда он успел выдать указания и откуда знал, что они могут быть необходимы?
– Послушай, Лим. Твой отец очень мудрый человек. Он ничего не делает просто так, во всем есть смысл. Быть может, мы не сразу его видим и понимаем, но однажды все станет на свои места.
– Что ты хочешь сказать? Папа не просто так исчез? Это часть какого-то дурацкого плана?! – он вновь начал повышать голос, расхаживая перед длинным деревянным столом. – Я ни за что не поверю в этот бред! Он обязательно поставил бы меня в курс дела.
Скрипнул выдвигаемый ящичек, привлекая к себе внимание. Лимерий замер, хмуро глядя, как Тарон вынимает сложенный вдвое лист бумаги. В груди сразу же задрожал тревожный звоночек – так складывал пергамент папа. Не скручивал его, как все обычно делали, не скреплял восковой печатью, а просто сгибал пополам.
– Мне хотелось отсрочить этот момент… – странно, голос Харда стал тише и мягче, без привычных стальных ноток. – Две недели назад, в день исчезновения господина Каригана, я получил такое же послание. Оно возникло передо мной прямо из воздуха. В нем твой отец рассказывал, что подготовил все документы на передачу Витморта мне, и просил позаботиться о его единственном сыне… Меня не так удивило это, как испугало. Я тут же помчался сюда, но тут никого не было. Тогда я с помощью поисковых чар нашел тебя в одной из комнат. Ты спал. А на столе рядом лежало это.
Тарон протянул пергамент Лиму.
– Почему не отдал сразу? – он неотрывно смотрел на желтоватый лист, чувствуя, что тот содержит нечто плохое.
До этого момента Лимерий твердо знал – папа жив и очень скоро объявится. Беззвучно прикроет двери Зала Статуй, поднимется по широким каменным ступеням, войдет в свой кабинет. На кучу вопросов ответит, как обычно, сухо и немногословно, посоветовав пойти заняться чем-нибудь полезным вместо пустой болтовни.