Кир повернулся было к ней, и споткнулся, упал. — Ой, нога!!! Ой, как больно! — он надеялся, что это было правдоподобно.
— Что? Ты не можешь идти? — девочка сама шагнула к нему, и ещё раз и ещё. Её лицо стало меняться. Становиться старше на глазах.
Кир отлично знал, что рядом те, на кого он может рассчитывать, но ему стало так не по себе! Он испуганно попытался отодвинуться, отползти подальше, волоча якобы больную ногу.
— Стой, стой! Куда же ты? — хульдра протянула руки, обернулась на деревья, а потом вдруг решилась и шагнула из тени, ведь еда была так близко! В тот же миг с неба на неё обрушилась стена безжалостного яркого света и яростного жара! Кир лихо, одним махом, вывернулся от тянущихся рук хульдры и отскочил как можно дальше, а она заорала, потому что смолистые ветки и сучья на её спине опалило огнём Жар-Птицы. Жаруся поймала визжащую и дымящуюся троллиху и отшвырнула её подальше от леса.
— Погасите, погасите!!! Не надо!!! — она покатилась, ломая сучья на спине, сбивая огонь. А потом с ужасом увидела, как к ней медленно опускается огромный волк с девчонкой на спине. На девку она внимания никакого не обратила, а вот зверь… Она же недавно передала его Вепрю! — Что тебе надо? Что ты хочешь?! Я всё отдам! Я всё сделаю!
— Ты посмела напасть на того, кто нам дорог! На того, кто пришел на твой зов о помощи! — страшная огненная птица раскрыла пылающие от ярости и пламени крылья прямо перед троллихой. — Что ты можешь отдать? Что ты можешь сделать?
— У меня много скота. Я отдам. И двуногий скот есть! Я всё отдам! Не жги! Отпустите! Я уйду глубоко в горы! — эта хульдра достаточно долго прожила на свете, чтобы безошибочно понимать, когда ей грозит смертельная опасность. Она могла бы попытаться уговорить, обмануть, отвести глаза, заколдовать кого-то, но только не эту птицу!
— Мне нет дела до твоего имущества. Как только я тебя спалю, они все и так будут свободны! — обжигающие даже на расстоянии крылья опять приблизились. — А если тебя оставить в живых, ты снова будешь делать то же самое!
— Нет! Не надо! Я всё отдам и поклянусь не трогать других! Клянусь! — хульдра выла и каталась на земле, стараясь сбить язычки пламени, снова вспыхнувшие на мелких сучках её тела. — И я знаю! Я знаю важное, я вам скажу, если вы меня живой отпустите!!!
— Сказано слово, слово дано!
Принято слово, теперь не забудь!
Если изменишь ему, всё равно,
Где б ты не спряталась, пойманной будь!
— проговорила девка, сидящая на страшном волке. Жар-Птица тряхнула крылом, пылающее перо закружилось над вопящей хульдрой и растаяло у неё над головой.