В последний момент дарг успел снова уцепиться за края проема, попытался подтянуться, но в этот момент снова заговорила пятнашка, которую стрелок и Крисп наконец развернули в другую сторону.
Столб нестерпимого пламени уперся прямо в башку айки, полетело костяное крошево от лобового щитка, дарг обиженно заревел, не подставляя, однако, пасть под огонь, попытался все же влезть внутрь, преодолевая сопротивление пуль, даже засунул одну руку глубже в прицеп, ища, за что зацепится…
И в эту руку ударил еще один сноп пламени — поменьше и победнее. Это Крисп взялся за свою уменьшенную копию пятнашки, и принялся обстреливать ближайшую точку угрозы.
Правда почти без толку — пули Криспа хоть и были больше калибром, чем те, которыми стрелял я, но все равно почти все бесславно плющились о кости айки, только в редких случаях выбивая из них костяную крошку. Крисп перенес огонь на локтевой сустав, где брони было меньше, но все равно он будет слишком долго пытаться перебить конечность!
К счастью для всех нас, под огнем одиннадцати стволов айки забыл обо мне. И я воспользовался этим, выдернув из рюкзака лук, вщелкнув плечи и уже натягивая тетиву. Разгрузочный жилет, набитый магазинами, мешал правильно согнуться, да и к черту! Даже если свинтил плечи, потом просто разберу и перетяну — сейчас нет времени думать о таких мелочах, не утку бить собрался, а все равно что в скалу стрелять!
Одну стрелу я схватил в зубы, вторую наложил на тетиву и развернулся обратно к айки.
От лобового щитка дарга уже ничего не осталось, но тварь все еще жила — у нее был еще второй слой костяной брони, на сей раз — под кожей. Глаза были давно выбиты, и айки пытался влезть в прицеп на ощупь, но главное — пытался! А у пятнашки уже стволы покраснели от нагрева, того и гляди заклинит нахрен!
— Чел! — крикнул я сквозь сжатую в зубах стрелу, изо всех сил надеясь, что она меня поймет. — Придумай что-нибудь!
— Что?! — панически закричала Чел с другого конца прицепа.
— Сама придумай «что», кто из нас реадизайнер?! — ответил я, выплюнув стрелу в лучную руку и преднатягивая лук. — То, что поможет, когда я его замедлю!
— Замедлишь?!
Я не стал отвечать — я уже растянулся. Говорить в растяжке — значит, сбить выстрел. А это не хорошо. Даже если стреляешь все равно что в скалу.
Я выстрелил точно в костяной ромб на лбу дарга — он уже был основательно выбит пулями, и шанс, что стрела найдет, во что воткнуться, был немал. На всякий случай тут же зарядил в лук вторую стрелу, напитав праной и ее, чтобы сразу выстрелить, если что-то пойдет не так.