Бетонные так бетонные. Они тянулись ввысь на много этажей — у меня аж голова закружилась, когда я задрал ее, чтобы их сосчитать. То ли семь то ли восемь — это же очень много! По крышам таких домов я бы, наверное, не рискнул прыгать, как делал это в свои лучшие годы! Да и никто, наверное, не решился бы!
На самом деле, много кто решается. В основном, конечно, реадизайнеры… В основном — они.
А еще кто?
Собиратели. Но с ними ты вряд ли встретишься.
Богиня, ты что-то скрываешь? Разве это повод не рассказывать мне про них?
Да, повод. Я не хочу, чтобы ты перегружал свой мозг информацией. Тебе и так слишком много всего пришлось сегодня узнать… И не самого приятного тоже.
Что есть, то есть. Но приятные моменты тоже были.
Например?
Например, воздух.
Я закрыл глаза и с наслаждением вдохнул свежий воздух полной грудью — после пропитанного смогом и наполненного угольной взвесью воздуха моего родного мира, от которого не всегда помогал даже повязанный на нижнюю часть лица платок, здесь я вдыхал будто бы сжиженную благодать. Этим воздухом невозможно было надышаться, в нем можно было только утонуть.
Потрясающее ощущение. За всю свою жизнь я, наверное, ни разу не вдыхал такого чистого воздуха. Ради возможности им дышать, действительно, и умереть один раз не жалко!
— Опа, вы гляньте, он все же не умер! — раздалось внезапно сбоку. — Выжил-таки, сукин сын!
— Ой! — тихо пискнула Юля и как-то вся съежилась, и спряталась за меня.
Хм…
Я повернул голову на звук.
Среди тощих деревьев стояла троица молодых парней. Все трое — чуть пошире меня в плечах, двое — еще и выше на полголовы. Одеты все одинаково — в синие штаны с тремя белыми полосками на каждой штанине и такие же куртки, только полоски были на рукавах. У того, что был пониже, на голове красовался черный плоский головной убор с торчащим вперед козырьком, двое других были стрижены коротко, как будто по ним машинкой для стрижки овец прошлись.
— В натуре, живехонек! — хмыкнул тот, что был в головном уборе. — И даже своими ногами ходит! Ну ничё, мы щас эту несправедливость легонечко поправим, да, пацаны?
Богиня, что это за насекомые?
Сейчас поглядим. Они есть в памяти Сержа, да. Посередине — Шуба, остальные двое — Ржавый и Лысый. Местная шантрапа, которая считает себя настоящими преступными воротилами, хотя на самом деле твоего возраста. Были твоими одноклассниками, пока два года назад их не выгнали из школы. С тех пор они промышляют мелким криминалом, в том числе, трясут деньги с тех, кто помладше. Как и все преступные элементы этого мира, не любят реадизайнеров, потому что те работают на страну, а это, как они называют, «западло». У тебя они тоже периодически отнимали те немногие деньги, что ты зарабатывал в свободное от школы время, а теперь, когда выяснилось, что у тебя дар, обозлились еще больше.