— Вы кок? — уточнила я, бросив быстрый взгляд на Хока.
Я понятия не имела, что на звездолёте есть ещё и кок. Хотя тут могли быть даже массажисты и опахальщики.
— Кок, — гордо кивнула она. — Бетти Фелтон.
— Очень приятно, — кивнула я, отодвинув Хока и пробравшись вперёд. — Я командир корабля, Дарья Северова. Это — старпом Родольфо Фалько. У вас красивая кухня…
Она окинула всё вокруг задумчивым взглядом.
— Я сама её проектировала, подбирала мебель и оборудование. Здесь всё сделано под меня, потому что именно мне приходится торчать здесь с утра до вечера, чтоб прокормить такую ораву. И все со своими капризами. Этому это подай, тот того не любит. А мне нужно накормить их так, чтоб они работали, а не спали и не бегали каждый час за всякими бутербродами и пирожками. К тому же у некоторых лишний вес, а девчонки слишком худые. Всё должно быть в норме. У вас есть какие-то особые пожелания?
— Нет, — покачала головой я. — Только я не люблю сладкого и жирного. А хлеб лучше ржаной.
— Понятно, — кивнула она. — Дамский спецназ… Это так рацион называется. Для каждой категории разработан свой рацион. У вас дамский спецназ. Наверняка любите морепродукты и овощи?
— Люблю, — кивнула я.
— С вами проблем не будет. Я того же придерживаюсь, и ещё несколько продвинутых дам. С мужиками — хуже, — она сурово взглянула на Хока и спросила: — Что вы предпочитаете?
При этом она вдруг резко опустила тесак, и он воткнулся в толстую разделочную доску почти на сантиметр. Взгляд Хока остановился на широком лезвии.
— Со мной тоже не будет, — проговорил он. — «Белый паладин».
— Серьёзно? — она недоверчиво взглянула на него. — Практикуете трансцендентальную медитацию?
— А что? — неожиданно смутился он.
— Трое на баркентине едят то же, что и вы.
— Одного я, похоже, знаю, — проворчал Хок.
— И все трое занимаются этим видом медитации. Ладно, готовить на троих или четверых — разница не велика.
— А какой распорядок на баркентине? — спросила я. — Когда завтрак, обед, ужин?
— Когда придут, тогда и едят, — хмуро проговорила Бетти. — Некоторые в пять утра являются и шуруют в холодильнике, бутерброды делают. Сразу на весь день. Вечером сползаются зелёные и помятые, как эндивий. По распорядку завтрак в восемь, обед в час дня, ужин в шесть вечера.
Хок взглянул на часы.
— Нам бы пообедать.
— Идите в зал. Микки принесёт, — она снова взялась за ручку тесака. — Только сразу хочу предупредить: вот в этих четырёх стенах командую я. Понятно?
— Понятно, — покладисто кивнул Хок.
— Ужин подавать в салон? — уточнила Бетти, взглянув на меня.