— Знаете, капитан-командор, — задумчиво произношу я, глядя в окно. — Я очень люблю волков. Не знаю почему, но мне кажется, что они ближе нас и к земле, и к небу. И ещё я люблю людей. Просто потому что они заслуживают любви. И у меня нет никаких причин плохо относиться к тем, кто является волком и человеком одновременно. Когда-то давно, я читала про русского князя Вольгу Всеславовича, только уже забыла каким княжеством он правил. Когда он родился, сотряслась земля, взволновалось море и завыли все волки в лесах. Так написано в летописи. А ещё там написано, что когда он уже стал мужчиной и воином, на его княжество напали враги. Его дружина стала лагерем, и ночью, когда его воины спали, князь рыскал вокруг серым волком… — я усмехнулась. — На разведку ходил, значит. Не помню, чем там дело кончилось, но меня тогда поразило это умение принести пользу Отечеству столь необычным способом. Знаете, славяне ко многим вещам относились иначе, чем другие европейские народы. У них в сказках герои то в сокола, то в медведя, то в волка обращаются. Наверно, они чем-то были похожи на индейцев…
Боковым зрением вижу, что волк стоит смирно и, вроде как, слушает.
— Я это всё к тому, капитан-командор, — говорю я, — что вся проблема в принятии или неприятии какого-либо факта, а восприятие вытекает из традиции, слишком глубоко впечатанной в сознание. Так вот, моё сознание, моё подсознание и мой личный опыт подсказывают мне, что оборотничество является даром, который может быть использован во благо, нужно только дать ему возможность для этого. Я также полагаю, что оборотни хоть и имеют отличия в психическом плане от обычных людей, всё же, безусловно, могут являться не просто членами общества или, скажем, экипажа звездолёта, но и вполне могут стать верными помощниками и иногда хорошими друзьями. Только эти отличия всё же присутствуют, и в этом основная проблема. Оборотни бывают двух видов: те, что в образе зверя сохраняют человеческое сознание и человеческую душу, и те, которые трансформируются полностью. С последними требуется особый вид коммуникаций, и при этом всё же могут возникнуть сложности в общении, особенно в человеческом коллективе. Я ясно объяснила, в чём именно заключается проблема, капитан-командор?
Я повернулась. Золотисто-карие глаза снежного зверя смотрели на меня мудро и задумчиво. Волки часто смотрят так, для этого им не нужно иметь человеческую душу. Потом он сделал ко мне небольшой шаг, потом ещё один. Белые лохматые лапы переступали, и он приближался. Остановившись в полуметре, он поднял голову и сел, глядя на меня снизу вверх. Я опустилась на одно колено, и наши глаза оказались на одном уровне. Я невольно любовалась этим удивительным зверем, его мерцающими золотом глазами и густой шерстью. А он вдруг приподнял и протянул мне правую лапу. Я подала ладонь, и мощная тяжёлая лапа опустилась сверху. Я осторожно сомкнула пальцы и произнесла: