К ужину Валентина не успела привести себя в порядок, да и желание видеть Лавнайтинэля и Ливерел отсутствовало. Было уже довольно поздно, когда переодевшись в чистое платье и высушив волосы, девушка хотела сходить на кухню, чтобы поискать что-то съедобное и перекусить не привлекая к своей персоне внимание. В этот момент в дверь постучали.
Валентина открыла дверь и застыла в изумлении. Перед ней стояла Жеинитэль, которую она не видела с самого утра. В руках у эльфийки был небольшой поднос с выпечкой и кружкой травяного чая. Девушка посторонилась, все еще недоумевая, почему хозяйка дома лично принесла ужин в комнату гувернантки.
— Дитя, ты не вышла к ужину, — начала Жеинитэль обеспокоенным тоном, проходя в комнату и пристраивая поднос на трюмо, так как другой поверхности в комнате не было.
— Не думаю, что это кого-то расстроило, — ответила Валентина, стараясь не язвить, а говорить доброжелательно.
— Что бы ты там себе не думала, моего сына это расстроило, — мягко сказала эльфийка, — Я, конечно, мечтаю о том, чтобы он женился на высокородной. Но время идет, и ни разу еще его сердце не дрогнуло.
— Он обязательно женится на одной из прекрасных эльфиек, даже не сомневайтесь. На балу он был окружен женским вниманием, — ответила Валентина, стараясь не смотреть в глаза матери Мирихара.
— Сегодня после вашей прогулки он был особенно несдержан, — сказала Жеинитэль, сложив губы в кривой улыбке, — сказал, что не просил пытаться устроить его судьбу и хочет, чтобы я перестала приглашать в дом претенденток на роль его будущей супруги.
— Может он хочет сам определиться, а ему не дают права выбора? — спросила Валентина.
— Да кто же ему мешает определяться? Только это уже его четвертое участие в бале холостяков. После пятой попытки он уже не сможет так легко сходиться с высокородными эльфийками, — в голосе Жеинитэль появились нотки отчаяния, и Валентина поняла, как сильно та переживает за будущее своего уже совсем не юного сына.
— Боюсь, что я не знаю, чем Вам помочь, — начала Валентина.
— Поклянись… — выдохнула Жеинитэль, — Поклянись, что никогда не примешь его жертву.
— Какую жертву? — Валентина отшатнулась, подумав, что эльфийка не в себе.
— Видишь ли, деточка, — начала Жеинитэль каким-то бесцветным голосом, — союзы между эльфами и людьми не поощряются, но большинство относится к ним снисходительно, если эльф остается самим собой и не приносит свою жизнь в жертву ради того, чтобы прожить полноценную земную жизнь со своим избранником или … избранницей.
— Как это? — не поняла Валентина, — я не понимаю.