– В ночи мы бредём,
Под парусом чёрным.
Настигаем в тиши врага,
Пусть останемся мы тенью,
В беспросветной мгле… – Антуан часто слышал, как его отец напевал эту песню вечерами, но никогда не вдавался в подробности: откуда появилась эта песня и почему его отец так дорожил ей. Однако сейчас, когда Антуан тихо крался по улочкам города вслед за священником, она подходила как нельзя лучше.
Луи Дюлак шёл довольно бодро, хоть и не без оглядки. Казалось, что он довольно хорошо знал дорогу, однако детектив видел в священнике некое волнение, будто он знал, что за ним идут по пятам.
– Куда же вы идёте, месье Дюлак? – Тихо вопросил сам себя Антуан.
Меж тем, дорога увела их в самые ужасные трущобы города, где редко попадались работающие фонари, а дорога превращалась в трясину, будто уводя путников назад в прошлое.
Священник на секунду остановился возле фонаря и быстро огляделся по сторонам, а затем утонул во мраке, завернув узкую улочку, ведущую через дворы и помойные ямы.
– Видимо, мне придётся распрощаться с моими сапогами, – прошептал детектив, слегка поправив плащ.
Медлить было нельзя – улочки в трущобах всегда представляли собой ужасно огромную сеть маленьких и извилистых дорог, по которым можно было легко заблудится.
Чем дальше месье Антуан пробирался за священником, тем темнее становилось: дома прямо нависали над улочками, а крыши всё больше скрывали и без того тихий свет Луны, что пробивался сквозь тучи.
– Убирайся отсюда!
Антуан слегка вздрогнул от неожиданно шума, раздавшегося за ближайшим поворотом.
– Я всего лишь бутылку забрал…
– Ты пьянь пятый день воруешь!
Сбив своё внимание, детектив, продолжал идти, вслушиваясь в ссору бармена с каким-то пьяницей, пока неожиданно не столкнулся с кем-то впереди стоящим.
– Месье Антуан? – Осипшим голосом спросил Дюлак.
Оказалось, что священник тоже услышал шум и остановился, чтобы услышать, что происходит.
– Да, месье Луи.
– Господи сохрани и помилуй, я подумал… только не серчайте…
– Да говори уже! – Не сдержался он.
– Что вы убийца, тот… кто оставил мне записку тем днём.
– Вы о чём говорите?
– На листе было написано, что сегодня будет убит ещё один бедняк и было написано, где, вот я и решил попытаться спасти его.
– Так, а почему ко мне не обратились?
– Было сказано, что меня повесят, если я всё поведаю жандармам…
Внезапный шорох оборвал священника на полуслове.
Месье Антуан резко обернулся в сторону шума, он был совсем неразборчив и больше походил на шум борьбы.
– За мной! – Вынимая револьвер из-под плаща, твёрдо приказал детектив.
Шорох и постукивания отзывались эхом в этих трущобах, отчего им пришлось сделать круг по улочкам, прежде чем шум стал чётким.