георгий: Но ты же про себя ничего не хочешь слушать, у меня вон целая речь была заготовлена.
нина викторовна: Вот уж нет. Не надо про меня никаких речей, прошу вас…
георгий: Тогда я про папу скажу.
нина викторовна: Отлично! Говори.
георгий: Отец был… такой человек. Второго такого я не встречал. Все его любили, уважали. Государственный человек. И при этом на всех его хватало. Сколько же он всего для людей делал – и для сослуживцев, для учеников, и для домашних. Взять Веруню. Как же я в детстве ревновал отца! Он Верочке столько внимания всегда уделял. Больше, чем мне. А кто она ему? Не такое уж близкое родство. Прости, тетя Лида, если я что-то не так скажу. Но я хочу, чтобы они понимали, какой человек был их дед. Они же ни черта не понимают.
нонна: Давай, давай! Мы идиоты, ничего не понимаем. Ни в чем. Мы что, деда своего не знали, что ли? Отличный был дед. В музей геологический нас водил… и в этот… дарвиновский?
вадим: Тимирязевский…
вера: Да что музеи? Конечно, он нас с Гошей тоже по музеям водил. Но разве в этом дело? Я своего родного отца никогда не видела – он разбился еще до моего рождения. А дядя Коля мне отца заменил. Они с тетей Ниной каждое лето брали меня с собой отдыхать, маленькая была – на дачу, потом я подросла, он брал четыре путевки – на всех: он, тетя Нина, мы с Гошей – в самые лучшие санатории возил меня. В Ялту, в Сочи… А подарки? Какие он мне всегда подарки привозил! Все девчонки из класса завидовали.
георгий: Конечно, подарки. Он вообще был щедрым. Но главное, он был настоящий ученый. Мирового класса.
вадим: Слыхали.
В соседней комнате запищал ребенок. Ксюша, на ходу расстегивая кофту, быстро выходит.
нина викторовна: Ксюша грудью кормит? Молодец!
лидия: И мама наша нас до года грудью кормила. Без всяких этих бутылочек, смесей, ничего не было. Ниночка! Уж ты-то помнишь. Мама меня выкормила – и Ниночке на руки… Мама всегда говорила: “Если бы не Ниночка, я бы тебя не подняла…” Первое лицо, которое я запомнила, было Ниночкино. Старшая сестра, меня всюду с собой таскала. Я уже была довольно большая, а она меня всё на ручках носила. Такое детство благодаря Ниночке… (Подходит, целует ее.)
нина викторовна: А я тебя, Лидка, обожала до дрожи в коленках. В корыте купала, кормила, косички всё плела, когда у нее волосики выросли… и переодевала… Кукла была моя, Лидочка… Моя материнская страсть на нее ушла… Два годика было, когда она заболела. Полиомиелит. Еле отходили. Ходить заново научилась только к шести годам. Я ее на себе таскала все годы. Не расставалась.
Сестры обнимаются.