Заслуга Хрущева перед Россией состоит в том, что он заклеймил Сталина, освободил политических заключенных из лагерей и допустил оттепель в литературе. Однако за оттепелью вскоре грянули заморозки, как в литературе, так, в особенности, и в религии. Наступление на Церковь, как католическую, так и православную, ведется извне и изнутри. Из 20000 православных храмов, вновь открытых Сталиным после Второй мировой войны, к моменту отставки Хрущева остается лишь 6000. Во главе каждого прихода ставится «демократически» назначенный мирянин. Однако задавленная режимом оттепель продолжается в подполье и выражается в самиздате, то есть подпольном издании литературы. «Мой народ проснулся от летаргического сна», – пишет Надежда Мандельштам.
Самиздат достигает Запада, где его с подозрением читают «прогрессивные левые силы и где он вызывает энтузиазм в здоровых кругах общества. Идущий от человека к Богу новый гуманизм делает ставку на человека, а не на государственные институты («главное не свалить коммунизм, а поднять новых людей»), призывает не к бунту, а к ответственности («если Россия есть то, что она есть, то это потому, что я есмь то, что я есмь»), указывает путь обновления (от человека к общине, от общины к обществу, от общества к государству), осуждает использование идеологии как орудия («Правду жизни дает только жизненный опыт»), отказывается от насилия как не только вредного, но и более того – неэффективного действия. Это новая культура, которая восстанавливает, обновляет, очищает, делает достоянием всего человечества традиции великой русской культуры. В самом своем основании это христианская культура, проникавшая в любую среду и завоевывающая мыслящих и честных людей («диссиденты – люди не инакомыслящие, а здравомыслящие»). Эта другая культура подрубает под корень официальную культуру, именно она как главное действующее лицо подготовляет «бархатную революцию», покончившую с режимом.
К сожалению, ни Восток, ни Запад не обогатились этим великим опытом. Но история этих лет доказывает, что подлинная и живая культура способна преодолевать любые препятствия, даже такое, как разделение Церквей. Культура самиздата объединила в огромное общее движение мирного освобождения балканские страны, Польшу, Чехословакию и вливает надежду во все угнетенные народы. Поистине «где есть основанные на правде глубокие убеждения, там насилие излишне».