– Может, попробуешь то, что помогло мне? – начала я. – Когда совсем худо, я представляю, что у меня в животе сидит птичка, и все бурление и спазмы в желудке происходит оттого, что она бьет крылышками и просит поесть. Когда я ем, то кормлю птичку, и она успокаивается.
– Я не люблю птиц, Квини, – испуганно сказала мама. – Особенно голубей, они ужасные.
– Я тоже не люблю птиц, мама, но ты же поняла, о чем я.
Она набрала еду на вилку, положила в рот и стала медленно жевать.
– Накорми эту птичку, – подбодрила ее я.
Она проглотила еду, сморщившись от дискомфорта. Я налила ей воды.
– Спасибо. Ты такая заботливая. Не знаю, откуда это в тебе, – она попила воды и съела еще кусок.
– Это ты заботливая, мама, – сказал я. – А я у тебя научилась.
Она улыбнулась и поддела вилкой кусок побольше.
– Как думаешь, ты вернешься на работу? – спросила она.
Я пожала плечами, не особо желая об этом говорить.
Мы сидели молча, пока она ела. Потом мама отложила вилку и посмотрела на меня.
– Знаешь что? – сказала мама. – Я думаю, что ты изменила историю нашей семьи. Ты первая, кто обратился к психотерапевту, и бабушка с дедушкой от тебя при этом не отказались. Это круче, чем быть первой из Дженкинсов с высшим образованием.
– Но я, похоже, и первая, кого выгнали с работы.
– Квини, нас всех выгоняли с каждой работы, на которую мы устраивались. Ты никогда не спрашивала у бабушки о ее карьерном пути? А еще обязательно попроси Мэгги рассказать, как ее уволили из видеопроката за то, что она переписывала видеозаписи. И спроси, как она отомстила менеджеру, – сказала мама, взяла вилку и продолжила есть. – А что у тебя случилось на работе?
– Это долгая история, и я не хочу сейчас об этом, – ответила я. – Могу сказать только, что у меня была отличная работа, и я уверена, что сама ее профукала – как и все остальное в жизни.
– Ничего подобного, – сказала мама. – Тебе едва исполнилось двадцать шесть, у тебя жизнь даже толком еще не началась. У меня в двадцать шесть родилась ты. Лучшие годы моей жизни.
Он наколола на вилку еще кусок и с улыбкой прожевала.
* * *
– Это последняя встреча, дедушка. Осталась всего одна, – я больше ничего не придумала, чтобы заполнить царившую за обедом тишину, так что решила поговорить о терапии.
– Хорошо, – сурово сказал он. – И что нового ты узнаешь сегодня?
– Ну… – начала я, удивившись, что он спрашивает. – Не знаю. Одной из самых полезных штук, которым я научилась, это техника безопасных мест. Можем, мы сегодня повторим е…
– Как это?
– Безопасное место – это куда ты мысленно отправляешься, чтобы пережить трудные ситуации, – объяснила я. – В воображении.