– Как? – спросила я, в отчаянии ожидая, что она посмотрит на меня, поймет, что эта новость как-то отзывается во мне.
– Такое случается при использовании большинства контрацептивов, – сказала она бесстрастно, а ее глаза, показавшиеся мне добрыми, по-прежнему смотрели на монитор. – Многие женщины этого даже не замечают. Во всяком случае, у вас уже все случилось.
Я еще долго лежала в кресле, после того как она вышла из кабинета.
* * *
– О, у вас будут очень красивые дети, – сказала бабушка Тома, глядя на нас через стол. У Джойс была катаракта, но видеть будущее она, похоже, все еще могла.
– Прелестная нежная коричневая кожа, как у тебя, Квини, только чуть светлее. Будто кофе с молоком. Но не слишком темная! И зеленые глаза Тома. И твои густые волосы, Квини, темные ресницы, а нос ровненький, как у Тома, – я обвела взглядом присутствующих: посмотреть, не шокируют ли ее слова еще кого-то, но, похоже, здесь это было допустимо.
– Не думаю, что можно так просто выбрать черты, как детали фоторобота, Джойс, – сказала я, вертя в руках перцемолку.
– Да, – сказала Джойс. – А жаль.
Позже, уже в постели, я повернулась к Тому и отложила книгу в сторону.
– Что не так с моим носом?
– В каком смысле? – спросил Том, не отрываясь от какой-то технической статьи, которую читал в телефоне.
– Ну твоя бабушка. Она за обедом сказала, что у нашего будущего ребенка должен быть твой «ровненький нос».
– Не обращай внимания. Она ведет себя как все старики, – сказал Том, убирая телефон на тумбочку у кровати. – У тебя славный мягкий носик. Может, это даже моя любимая часть твоего лица.
– О. Ну спасибо, – ответила я, снова взяв книгу. – Будем надеяться, что нашим детям не достанутся мои мятые черты.
– Я сказал «мягкий», а не «мятый». И мне бы хотелось, чтобы дети были похожи на тебя, а не на меня – твоя внешность интереснее моей. И я люблю твой нос почти так же сильно, как люблю тебя всю, – сказал Том, нажимая на мой нос кончиком пальца, будто дополняя свой ответ на вопрос.
Он подвинулся так, чтобы я смогла уткнуться в него, и, хотя я не из тех людей, которые часто чувствуют себя в безопасности, но у меня было именно это ощущение, правда, всего лишь на секунду.
– Значит, ты уже думал об этом? – спросила я, глядя на него снизу вверх.
– О твоем носе? Конечно, у тебя прелестный носик, – он прижался подбородком к моему лбу.
– Нет, о детях. О наших будущих.
– Да, я уже все продумал. Через шесть лет, когда у нас будет дом, и я, наконец, затащу тебя к алтарю, у нас будут дети, – сказал Том с улыбкой. – Трое в самый раз.