Не замахиваясь, Лунин выбросил вперед правую руку. Выдало его то, что он слишком рано начал сжимать пальцы в кулак. Не вставая, загорелый мужчина уклонился от удара, а затем каким-то неуловимым движением перехватил Илью за запястье и резко выкрутил по часовой стрелке. Чувствуя, как трещат рвущиеся связки, Илья вскочил с места и неестественно выгнулся, пытаясь спасти захваченную руку.
— Ваши эмоции мне понятны, — выпустив запястье Лунина, мужчина с силой надавил Илье на плечи, вынуждая вновь сесть, — но не стоит мне их здесь демонстрировать. В следующий раз я вам просто сломаю руку. А сейчас все, разговор окончен. Идите, учите текст.
Вернувшись к себе, Илья с удивлением увидел на письменном столе небольшую, в четверть литра, бутылку водки. Рядом на подносе, накрытом салфеткой, обнаружилась тарелка с двумя ломтями черного хлеба. Все правильно, подумал Лунин. И водка не для того, чтобы напиться, да и хлеб не для того, чтобы наесться.
— Заботливые, — процедил он, оглянувшись на дверь. Хотел было добавить что еще, матерное, но, поняв, что смысла в этом все равно нет никакого и легче ему не станет, с отчаянием махнул рукой и подошел к окну. За выкрашенными белой краской железными лучами решетки беззвучно падал снег, то и дело вспыхивая искрами в свете уже зажженных уличных фонарей.
— Снег, — прошептал Илья, прижимаясь лбом к холодному стеклу, — только снег и остался.
Простояв так несколько минут, он вернулся к столу и несколькими решительными движениями открутил винтовую крышку. Залпом осушив бутылку, он выбросил ее в стоящую под столом мусорную корзину и уселся в кресло. Придвинув к себе стопку листов бумаги и достав ручку, он начал писать. Буквы, стремительно возникающие из ниоткуда, ложились на бумагу неровными, рваными строчками. Иногда Илья на несколько мгновений застывал в задумчивости, что-то шепча себе под нос, а пару раз даже перечеркнул только что написанную строку. Спустя несколько минут он отшвырнул уже ненужную ручку в сторону и, держа лист перед собой на вытянутой руке, перечитал написанное.
Снег укрывает землю от боли.
Зарылся поглубже, и нету горя.
Залез с головою, и нет сомнений.
Снег их развеет белой метелью.
Под снегом скрыты старые тайны.
На что наткнешься ты в нем случайно?
Что ты отыщешь — забытое счастье,
Что затерялось давно в ненастье?
Чужие следы остались под снегом,
Им белый сугроб стал вечным ночлегом.
Замерзли в снегу чужие мечты,
Беги же, иначе замерзнешь и ты.
Снег в душу пролезет, скользнет под одежду,
Ты в нем растворишься, теряя надежду,
Что кто-то, по талому снегу скользя,