— Идем! — дружно отозвались Виталик и Шурка.
И вот теперь парни сосредоточенно посыпали пшеном одну за другой машины, стоявшие во дворе дома Шестаковой.
— У меня все. — Шурик помахал пустым пакетом.
— И у меня, — тут же отозвался Виталик.
Высыпав остатки крупы на капот и без того изрядно потрепанного временем универсала, Пашка спрятал пакет в карман. Главное — не забыть выкинуть его где-нибудь по дороге, да и остальным напомнить.
— Валим! — Он махнул рукой в сторону соседнего двора, указывая направление отступления. — Валим! Валим!
Как и положено уважающему себя предводителю, отступал, вернее, бежал Пашка последним. Продравшись через окружающие детскую площадку редкие кусты сирени, он зачем-то вдруг оглянулся и замер, затаив дыхание. Сквозь голые ветки ему было хорошо видно, как с противоположной стороны двора вдоль дома неторопливо идет высокий, крупный мужчина. Остановившись у подъезда Ирины, мужчина поднял голову, словно пытался что-то разглядеть в окнах одного из верхних этажей, затем решительно шагнул к двери.
— Лунин, — прошептал Пашка, чувствуя, как волна счастья подхватывает его в свои объятия и начинает нежно покачивать из стороны в сторону. — Лунин!
— Ты что? Заметят же! — подскочивший Виталик потянул обратно за воротник уже полезшего было сквозь кусты Пашку.
— Там Лунин, — рывком попытался высвободиться Пашка, — он сейчас все решит!
— С пшеном он тоже все решит? — Виталик еще крепче вцепился в воротник. — Еще пара минут, и сюда со всей округи голуби налетят.
— Пшено, — Пашка на мгновение замер, пытаясь собраться с мыслями, — пшено смахнуть надо.
— Тогда точно запалимся, — возразил Шурик, — убирать — это тебе не сыпать. Минут десять возиться будем.
— Ну и что? — Пашка упрямо вздернул подбородок. — Если кто подойдет, говорите, что какая-то тетка чумная высыпала. Таких теток, которые не в себе, полно по городу ходит. Вот увидите, нам еще спасибо скажут.
— Ага, скажут, когда догонят, — с сомнением пробормотал Виталик. — Нам эта вся уборка вообще на фига сдалась?
— Ты пойми, — Пашка несильно ткнул приятеля кулачком в грудь, — они ж все не виноваты ни в чем. Так, случайно под замес попали. А сейчас все, отбой. Лунин там на месте и так разберется. Зачем тогда людям зря тачки портить? Несправедливо же.
— А мы, значит, за справедливость, — вздохнул Шурик.
— Авторитет, — в голосе Пашки неведомо откуда вновь появилась весомость, — строится на справедливости. Не на беспределе. Так что пошли, парни, а то уже вон, один пернатый притащился.
И действительно, коричнево-белый голубь важно расхаживал по крыше внедорожника, время от времени наклоняя голову и дегустируя обильно разложенное угощение.