— Задача понятна? — ответом было молчание. — Не слышу!
— Понятна, — вразнобой забормотали пленники.
— И это, чтобы без глупостей. Если кто забыл, эту толпу мы положили за несколько секунд, — напомнил очевидное Норх.
Братья отошли, чтобы не мешать уборочным работам, одновременно присматривая за происходящим. Когда трупы уволокли, я прошелся по местности и палкой сгреб на еще один кусок палаточной ткани все оставшиеся амулеты. Зачищать, так зачищать. Тем временем под чутким руководством братьев пленники соорудили настоящий погребальный костер, поставив решеткой на камни палаточные жерди. от разобранных шатров, свалив вниз все, что могло гореть и полив всеми найденными запасами осветительного масла, сверху разложили трупы, так и не снимая их с тех остатков шатра, на которых их сюда приволокли. Весь шаманский трэш был свален между трупами. Я сходил в фургон и вернулся с канистрой солярки, оставшейся еще от той жизни, после чего щедро окатил всю эту конструкцию вонючей горючкой, подцепив канистру силовым шнуром. Занятное зрелище получилось, летает канистра и поливает все сверху. Но вот крошечный файербол влетел под эту конструкцию, и ее охватило пламя. Солярка разгорелась не сразу, но уже через минуту чадные языки огня охватили тела и шаманские артефакты. Мы стояли и дружно смотрели на поднимающийся к небу багровый столб дыма. Время от времени с оглушительным треском взрывался очередной амулет, раскидывая вокруг разноцветные ослепительные искры, дело сделано, пора двигаться дальше.
— Значит так, освобожденные, слушаем сюда, — прервал я медитацию присутствующих на огонь. Пленники один за другим повернулись в мою сторону. — Злобных некромантов убили, гнездо их изничтожили. Теперь все свободны. Вон там, — я махнул рукой в сторону коновязи, — стоят лошади, там же осталась какая-никакая запасная одежда, провизию оставили там же, как и оружие. Я вас больше не задерживаю, дальше вы сами по себе.
Братья-орки слажено отошли к фургону и начали в него грузиться. Совершенно офигевшие от такого поворота судьбы бывшие пленники сначала стояли столбом, потом самый сообразительный вдруг ломанулся к коновязи, первым делом схватив там какое-то копье, затем начав выбирать себе одежду взамен тех лохмотьев, в которые превратилась его собственная за время плена. С некоторым запозданием к нему присоединились остальные, при этом разделившись на две неравные группы. Только человек никуда не побежал, он подошел ко мне и низко поклонился. Невысокий, чуть больше пяти с половиной футов роста, жилистый, загорелый почти как орк, выгоревшие почти до бела на солнце светлые недлинные волосы, на левой скуле шрам от ножа. Тертый калач, опасный.