– Никогда прежде не танцевал с парнем. – И это правда. О боже, это правда! А сейчас я танцую с ним! Хадсон притягивает меня ближе к себе. Наши животы соприкасаются, и мне приходится немного отстраниться, чтобы он не почувствовал моего возбуждения.
– Просто покачивайся в соответствии с ритмом. – Он кладет мне на талию другую руку. – И обними меня.
Что я и делаю. Кладу руки ему на плечи, едва удержавшись от того, чтобы не обнять его за шею, и мы продолжаем покачиваться как десятилетние мальчики, подражающие взрослым на свадебной вечеринке, и продолжаем делать это до тех пор, пока не заканчивается песня I Rise и кто-то из вожатых не начинает жонглировать. Мы с Хадсоном садимся, он кладет руку мне на ногу и сжимает ее, и я смотрю на Джорджа, строящего мне сердитую рожицу. Все идет очень хорошо.
В конце шоу Диана обычно поет под фонограмму песни из мюзикла, который будет представлен в текущем году, и на этот раз она исполняет страстную версию Honestly Sincere. Как правило, в конце шоу она спускается в зал и садится на колени Джоан или флиртует с Космо, но на этот раз устремляется прямо ко мне, протискивая свой необъятный зад между сиденьями, и, оказавшись передо мной, поет и, наклонившись, заправляет мои волосы за уши – или она сделала бы это, если бы я решительно не отпрянул от нее.
– Запиши и не забудь, – поет она мне. – Надо быть открытым. Искренним и открытым! – А затем, продолжая петь в микрофон, снова оказывается в проходе между рядами.
Ну что тут скажешь? Марк никогда не отличался деликатностью.
Но я смотрю на Хадсона и вижу, что тот улыбается, взволнованный выбором Дианы, и мне становится без разницы, что она там спела. Просто я чувствую себя счастливым. Искренне счастливым.
После того как под аплодисменты вставших со своих мест зрителей Диана закрывает шоу, мы все высыпаем из зала в ночную прохладу и начинаем осторожно подниматься по лестнице к домикам.
– Это было круто, согласен? – спрашивает меня Хадсон. Мы с ним больше не держимся за руки, потому что идем посреди толпы.
– Это было удивительно, – соглашаюсь я.
– Мне очень понравился микс песен Мадонны. Я ничего не знаю о диджействе, но мне здорово зашло, а тебе?
– Ага. И Диана здорово спела ту песню под фанеру. – Марк сегодня на вершине успеха.
– Ну, что касается меня, то я небольшой фанат дрэг-шоу. Но раз в году с удовольствием смотрю его. И иногда мне начинает казаться, будто я единственный здесь нормальный человек, в хорошем смысле этого слова.
– Нормальный? – переспрашиваю я.
– По сравнению с внешним миром. – Быть квиром – это, конечно же, нормально, но ведь существуют и дрэг-квин, и мюзиклы, которые… – И, помолчав немного, он продолжает: – Меня будто распилили пополам. Ну, вроде как есть нормальный мир и есть мир геев, и я живу в мире геев, и мне нравится это, но в то же самое время я, возможно, не вписываюсь в него целиком. И мне бы хотелось, чтобы мир геев больше подходил мне. Не знаю, похоже, я порю чушь.