Наши взгляды встретились, и я увидела, что его глаза потемнели, став почти такими же зелеными, как…
– Уитакер, – вдруг решила я. – Вот как я буду тебя называть.
В его глазах сверкнули веселые искорки.
– Ты посмотрела на меня и решила, что я Уитакер?
– Я посмотрела на них, – ответила я, показывая на деревья у него за спиной. – Тебе, скорее всего, безразлично, но это белые пихты[2]. Они достигают более сотни футов в высоту, а самые толстые ветки у них растут прямо у корней, покрывая всю землю. Без тропинки даже акр такого леса пройти невозможно. Он совершенно непроницаем. Совсем как ты.
Он так пронзительно посмотрел на меня сверху вниз, что мне захотелось отвести взгляд, но я не могла пошевелиться.
– Значит, Уитакер. – Он протянул руку, как будто это была наша первая встреча. – Здравствуй. Я здесь совсем недавно. Меня зовут Уитакер Прайс.
– Эллери Даунинг, – ответила я, пожимая его руку.
– Рад знакомству, Эллери Даунинг.
Он опустил руку, и я увидела, что в моей ладони остался четырехлистный клевер. Уитакер Прайс, не прощаясь, зашагал по тропе, но обернулся и подмигнул мне, прежде чем скрыться среди деревьев.
– Сегодня вечером к нам на ужин придет гость, – объявила я, врываясь в кухню через заднюю дверь.
Мама, готовившая торт для Сейди, подняла голову. Она, как и обещала, изменила свой рецепт, чтобы получился поистине впечатляющий многослойный шедевр. Я еще никогда не видела таких тонких коржей, перемежающихся точно такими же по толщине слоями крема. Нижний корж был больше всех, средний поменьше, а в верхний, самый маленький, были воткнуты восемь розовых свечек, крошечных, как спички. Я знала, что папа сделал их специально для Сейди. Обычно мы не красили свечи. Естественный янтарный оттенок пчелиного воска сам по себе создавал приятное теплое свечение. Не было нужды что-то менять. Но Сейди обожала розовый цвет. А папа обожал Сейди.
– Гость? – повторила мама, отложив сито с посыпкой и сосредоточив внимание на мне.
– Этот новый траппер. Папа хотел как-нибудь позвать его на ужин, и…
– В день рождения Сейди? – перебила она, нахмурившись.
– Ну нет. Я встретила его, пока собирала цветы для ее короны. Это я его пригласила, а не папа. Я знала, что ты приготовишь много еды, и подумала, что нужно проявить доброту. Он ведь все это время живет в лагере.
Мама бросила на меня проницательный взгляд, подняла сито и продолжала посыпать торт.
– А этот одинокий обездоленный траппер случайно не выглядит как симпатичный молодой человек?
Я сжала губы, пряча улыбку.
– Возможно. Хотя, уверена, он и траппер отличный.