Только жители Монджуклы резко выделялись среди населения Прикопетдагской подгорной полосы. Мужские черепа с этого поселения близки к черепам кроманьонского облика и сближаются с черепами из пещеры Хоту в Северо-Восточном Иране. Но наибольшее внимание антропологов и археологов привлек женский череп. И неудивительно: он напоминает протоавстралоидные черепа из Мохенджо-Даро в Индии. В целом, заключают антропологи, серия черепов из Монджуклы-депе может рассматриваться как смешанная: один из слагающих ее компонентов тяготеет к антропологическим типам древнего, кроманьоноподобного населения районов Северо-Восточного Ирана, Восточного Средиземноморья и Северной Африки, другой может быть сопоставлен с населением экваториального типа Южной Индии>{76}.
Такое разнообразие расовых типов на сравнительно небольшой территории объяснить пока невозможно. Можно лишь предположить, как пишут В. В. Гинзбург и Т. А. Трофимова, что жители Монджуклы сохранили черты древнего населения, обитавшего на юге Туркменистана в мезолите и в культурном отношении ассимилированного впоследствии носителями джейтунской культуры, пришедшими из Ирана.
Почему же запустели поселения джейтунской культуры? Ведь лишь одно из них, Монджуклы, продолжало существовать в последующую эпоху, все остальные были заброшены.
О. Бердыев сделал попытку выяснить причины этого запустения. Он указывает на то, что более поздние памятники (Новая Ниса, Келята, Вами, Монджуклы, Чагыллы) жмутся к горам, тогда как ранние (Джейтун, Чопан, Тоголок) расположены дальше от них, на границе с пустыней. Такое изменение в географическом распределении поселений, полагает О. Бердыев, было следствием наступления пустыни и сужения Прикопетдагской подгорной полосы. «Сокращение площадей оазисов и запустение некогда обжитых районов также было связано с изменением водного баланса рек (использованием большой части воды в Иране) и антропогенным фактором, оказавшим большое влияние на почвенно-географические условия подгорной зоны»>{77}.
Эти соображения вызывают немало возражений. Прежде всего, они дают объяснение запустению лишь одной группы памятников, но не объясняют запустения остальных. Далее, первой причиной ухода населения из поселений Песседжикского оазиса О. Бердыев считает смену относительно влажного климата более сухим и наступление пустыни. Имеющиеся данные говорят о том, что такое колебание климата в Средней Азии действительно было, но только не в V тысячелетии до н. э., когда были заброшены указанные поселения, а гораздо позже, на рубеже III–II тысячелетий до п. э.; на V же тысячелетие до н. э. приходится период относительно влажного климата. Так что довод О. Бердыева отпадает.