Трактир был полный, но народ в нём сидел приличный, так что к нам никто не приставал. Кроме двоих парней, которые очень хотели потанцевать с Дин и… с Миррой. Дин приняла приглашение благосклонно, а вот рыжая шарахнулась от пригласителя так, будто он болен какой-то заразной болезнью. Я даже не удержалась — хихикнула.
Так что с парнем пошла танцевать Данита. Он, кстати, принцессу в ней не признал, но она по этому поводу только обрадовалась.
— Чего ты танцевать-то не захотела? — ухмыльнулась я, наблюдая, как Дин и Нита кружатся в центре зала с двумя ухажерами. Мирра мрачно посмотрела на меня.
— Издеваешься?
— Почему? Танцевать же не целоваться.
— Да не умею я!
— А чего там уметь? Хватай да кружись.
Рыжая страдальчески возвела глаза к потолку.
— Я всегда танцевала за мальчика, понимаешь? С подругами танцевала, и все время была за мальчика. Боюсь сбиться и опозориться.
— Где — в трактире? — я фыркнула. — Ну тебя, Мир. Прям приём у императора!
Она задумалась на несколько секунд, а потом с громким стуком поставила на стол свою кружку с вишнёвым пивом.
— Тогда пошли.
— Куда?
— Танцевать.
— С кем?
— Со мной.
Я прищурилась.
— Сдурела?
— Пошли-пошли.
Даже не знаю, почему послушалась. Схватилась за руку Мирры, вышла в центр зала, а потом была подхвачена за талию и моментально закружена в танце. Ух!
Танцевала рыжая замечательно. И действительно — за мальчика.
— Здорово танцуешь! — похвалила я её, когда запыхавшиеся мы вернулись к столику за несколько секунд до прихода Даниты и Дин.
— Учителя были хорошие, — подмигнула она мне, делая глоток пива.
В общем, в общежитие мы пришли за десять минут до отбоя. Весёлые, счастливые и немного пьяные.
— Надеюсь, я в таком состоянии найду свою комнату, — хихикнула Данита, махнув нам рукой напоследок.
— Не найдёшь — в-возвращайся! — крикнула ей вслед рыжая, громко икнув. — С нами поспишь!
По-моему, это было уже немного слишком, но я промолчала.
Наверное, этот день — точнее, эта ночь, — не очень подходила для того, чтобы затевать очередную авантюру. Особенно — авантюру с императорской библиотекой. Но… как говорит матушка Роза: «Что у трезвого на уме, у не совсем трезвого — там, где у него сильнее всего болит».
У меня сильнее всего болит, наверное, пятая точка. Иначе как объяснить то, что я постоянно ищу на неё приключений?
И я, поначалу спокойно уснув, проснулась примерно в три часа ночи. Покосилась на спокойно сопящих Мирру и Дин, встала, выпила воды… открыла дверь и вышла в коридор.
Но на этот раз я, как и Триш, надела плащ академии. Всё-таки нехорошо являться во дворец в ночной одежде. Даже, пожалуй, неприлично.