Шумный жидкотопливный движок выл на пустой улице едва ли не громче сирены — долго, безумно долго, но на тот момент я была даже рада, что слышу. Этот грохот и рык означал, что вся магия окрест благополучно кристаллизовалась, и максимум, что нам грозит, — легкое обморожение, с которым справится любой врач.
Мир казался отгороженным экраном из полупрозрачного магического льда. Я с наслаждением слушала, как рычит на холостых оборотах раритетный движок, как что-то спрашивает у меня бледный в синеву врач, как Тайка звучно цокнула отросшими когтями, без спросу залезая в теплый кузов медицинской кабинки, как старая машина поскрипывает подвеской. Как с чувством ругается всегда такой флегматичный и сдержанный Беримир, узнав, в чьей компании я дожидалась скорую, и как с тихим шелестом форменной парки подхватывает меня под локти его пожилой коллега.
Наверное, мне было бы проще, имей я привычку терять сознание, подобно приличным кисейным барышням. Но я уже на пороге стационара более-менее осознавала, что происходит, — а какой-то доброхот (не иначе, Болеслав) успел сообщить в участок о чрезвычайном происшествии, и оттуда спешила целая бригада.
Мне оставалось только порадоваться, что теперь Хотена не станут обвинять в исчезновении Найдена, что бы там ни накопал Лют.
И где бы он ни был…
— Идем, — Беримир с профессиональной деликатностью направил меня к серебристо-серым дверям лифта. — Шубу можно будет снять у меня в кабинете.
Я обернулась через плечо: два дюжих санитара бодро тащили носилки с Найденом в другой коридор — и Беримир понял меня без лишних слов.
— Не беспокойся, здесь есть кому о нем позаботиться, — с мягкой насмешкой проинформировал он меня. — Где ты его нашла?
— Это он меня нашел, — без выражения отозвалась я.
Врач заинтересованно хмыкнул и сноровисто затолкал меня к себе в кабинет.
Смешно, но я опять была почти цела — отделалась двумя глубокими царапинами на ноге и синяком на бедре. Все остальные полетевшие в меня «иглы» достались либо толстой шубе, либо (об этом я старалась не думать) спине Найдена. Тайка, к счастью, физически не пострадала вовсе и теперь пыталась вымолить у врача моральную компенсацию в органически-съедобной форме.
Беримир держался молодцом, но то и дело посматривал то на дверь комнаты для персонала, где обычно держал небольшой продовольственный запас на случай авралов, то в сторону кладовой с уборочным инвентарем (за собаку в кабинете его могли съесть живьем — причем первой была бы его же собственная совесть). Тайка не теряла надежды.
— Самое паршивое, — уныло изрекла я, косясь на ее выразительный профиль и несчастные голодные глаза, — что Найд на беседу со следователем явно неспособен. Я ни черта не поняла — но расспрашивать будут все равно меня! И я даже знаю кто. Чтобы Влад пропустил такое развлечение… ай!! Щиплет! — пискнула я и рефлекторно поджала ногу.