Рэвен грустно кивнул, разом растеряв всю ершистость.
- Я еще понимаю, когда между государствами идет гонка технологических вооружений, — вздохнул он. — Но когда начинается гонка магическая… меня ведь фактически только что перевели в быки-производители. А уж в каком восторге, должно быть, леди Шейли! И, главное, никто не может точно сказать, как это решение повлияет на ситуацию с угрозой Эмори. Потому как если дядя, не к ночи будь помянут, промахнулся и пообещал магически одаренных детей не тому семейству, то настоящие злоумышленники просто взбеленятся из-за возвышения конкурентов! — Рэвен вдруг застыл и нахмурился. — Знаешь, а ведь второе семейство, обделенное генофондом ирейских магов, взбеленится в любом случае. А из свободных внуков у Его Величества действительно останется только леди Эмори…
Семейный Совет Ариэни, должно быть, понимал это не хуже нас. Помолвка Рэвена была не более чем провокацией.
— Почему-то быком-производителем я себя чувствовал куда спокойнее, чем наживкой, — задумчиво сказал лейтенант. — Раинер, а слабо проломить защиту на королевском винном погребе?
Храмовник адресовал зачинщику сумрачный взгляд.
- Смогу, — уверенно буркнул он.
Рэвен приободрился:
- Отлично. Там, правда, защита не хуже, чем на папином сейфе, все-таки коллекционные вина. Но зато оттуда можно будет утащить пару бутылок для Эйвери и Эмори… — он осекся и решительно упер руки в боки. — Так. Каждый раз, когда речь заходит о твоих певческих талантах, с вами двоими творится что-то странное. Я начинаю подозревать себя в бестактности и невежестве. Не то чтобы мне привыкать, но все же хотелось бы знать, в чем дело.
Я покраснела еще гуще. Раинер устало вздохнул и хлопнул лейтенанта по плечу:
- Пойдем. Договор еще не подписан, но, так и быть, расскажу по дороге.
Рэвен заинтригованно вскинул брови, но смилостивился над сгорающей со стыда дамой и позволил увести себя к вожделенному погребу. А я провожала взглядом их фигуры — худощавый и гибкий Раинер на фоне высокого, широкоплечего и дюжего лейтенанта отчего-то смотрелся еще более интригующе, чем обычно. В Рэвене чувствовалась типично военная выправка, в Раинере — звериная готовность напасть и обороняться до последнего, изо всех сил, не щадя ни себя, ни противника. Храмовник не маршировал по плацу, не изучал ирейские танцы и не выезжал на полковые соревнования по стрельбе. Вся его наука — меч да кулаки. Но все же, все же…
Я покосилась на недоеденный обед и печально вздохнула. Идея пить вчетвером уже не казалась такой привлекательной. Хотя…
* * *