Он фыркнул, раскусив обман, и бросил на меня любопытствующий взгляд.
— Ну вы даёте! Обычно мы этим свиней кормим. Я увожу объедки в ближайшую деревню, к родителям.
Я ошарашено разжала руку, и ложка выскользнула на стол. «Вот же… кухарка!» — мысленно процедила я. Приличных слов для её поступка не находилось. Она-таки нашла, чем досадить мне. Знать бы только, чем я ей помешала.
— Позвольте? — сказал незнакомец, забирая тарелку. Я бездумно кивнула. Он вылил содержимое миски в ведро и принёс мне новую с ароматным горячим бульоном. — Господин Ноттон просил его вам приготовить. А Нору простите. Она порою бывает ужасно… несдержанная.
Я пожала плечами, припоминая её бормотание, и, переведя взгляд на родственника женщины, задала вопрос:
— Как вас зовут?
Он приосанился.
— Я Брод, а Нора — моя старшая сестра. Иногда она ведёт себя, как настоящая грымза. Особенно не любит таких хорошеньких девушек, как вы. Но на самом деле у неё доброе сердце. Уж я-то знаю.
С этим я могла бы поспорить, но не стала. Люди слепы, когда судят о близких.
Брод сел рядом со мной за стол и налил себе клюквенного морса, который тут же щедро отхлебнул. Он задумчиво оглядел меня и довольно хмыкнул:
— Намучился же с вами лекарь! Я думал, мне придётся оттаскивать труп, — бесхитростно признался брат поварихи, — но господин Ноттон вытащил вас с того света. Руки у Рене золотые — настоящее благословение Треокого.
— Неужели я была столь плоха? — попыталась выведать, раз уж целитель молчал о случившемся.
— Хуже! Я увидел вас, когда господин уже успел влить в вас силу, а какой вы попали к нему, — развёл он руками, — я и представить не могу.
Я вскинулась:
— Целитель одарённый?! — не смогла сдержать удивления я.
— Тише! — шикнул на меня Брод. — Я думал, вы знаете. Хозяин убьёт меня, если узнает, что треплю языком. О таких вещах не говорят каждому встречному.
— Я не каждый, — возмутилась я. — Он меня лечил.
Мужчина пожал плечами:
— Всё равно.
Несмотря на высказанные опасения, его линяло-голубые глаза оставались спокойными. В них не мелькало ничего, что можно принять за страх. Я решилась продолжить разговор, снова подняв заинтересовавшую меня тему.
— Но почему господин Ноттон скрывает своё мастерство?
Этого вопроса от меня будто ждали. Брод встревоженно огляделся и, понизив голос, осмелился дать ответ. Я убедилась, что некоторые мужчины порою бывают не сдержанней болтливых женщин.
— У старика отобрали лицензию, — прошептал собеседник. — Я не должен вам это рассказывать, но… Он же спас вас. Я, конечно, не знаю наверняка, но слышал, что дело произошло так, — не дожидаясь просьбы, начал он рассказывать. — Однажды Рене привезли очередного больного. Всё вроде бы как обычно, но лекарь склонился над тем, а тот — не дышит. Те, кто доставили тело, на вопросы лишь глаза отвели и с раздражением бросили, чтобы, как хочет, но поднял. Но воскресать-то никто не умеет, вот и Ноттон ничего не смог сделать. Руки, они золотые, но годны только с живыми, а с погибшими бесполезны. Оказалось, что умерший был непрост. Люди его стали божиться, что живого притащили, а целитель не спас. Как докажешь обратное?