- «Потом» уже наступило, - утвердительно констатировала Элис. - Мне не кажется, что я влюблена в тебя. Я знаю, что люблю. С того самого момента, когда увидела тебя впервые. Хотя долгое время не могла признаться себе в этом. - Она говорила, сдерживая слезы. - Поэтому теперь, осознав свои чувства, я не смогу больше делать вид, что просто получаю удовольствие внутри границ нашего контракта, заниматься любовью, зная, что для тебя это просто секс.
Он захотел обнять ее, опротестовать ее слова, но не стал. Как бы ему ни хотелось, чтобы она осталась с ним, продолжала засыпать и просыпаться в его постели, сопровождать его будни, он не станет лгать. Ни за что! Однажды ей уже пришлось пережить ложные надежды по поводу любви. Он не заставит ее снова проходить через это.
- Так что я могу сделать для тебя, Элис? - бережно задал он вопрос.
Она поняла, что это конец. Боль пронзила сердце, отразившись в ее глазах.
- Я хочу домой. - На ходу она стала выстраивать возможный алгоритм выхода. - Я понимаю, что у нас был конкретный договор, который я прерываю. Я постараюсь вернуть те средства, которые были потрачены на устройство мамы.
- Элис! - перебил он ее. - Неужели ты думаешь, что меня это как-то волнует?! Кроме того, ты исполнила свою часть обязательств. Благодаря тебе Коста принял нужное мне решение. Так что ты по праву получишь все, что должна была.
- Ну тогда я тем более могу спокойно уехать.
Тэнос вдруг почувствовал себя тем восьмилетним мальчиком, которого оставляет самая близкая женщина на свете. Тогда это была мать. Теперь Элис. Конечно же, она не виновата в том, что он чувствует. Тем более что на этот раз, в отличие от восьмилетнего мальчика, у него был выбор. Он выбрал контроль и надежность.
- Прости! - со всей искренностью произнес он. - Я старался быть осторожным, но, наверное, недостаточно, раз позволил такому случиться.
Слезы снова потекли по ее щекам, и, видя это, он наполнялся болью и злостью к самому себе. Он не прикасался к ней, ясно осознавая, что потерял это право.
- Что теперь? - сквозь слезы спросила Элис.
Он почему-то услышал в ее вопросе надежду, что она может передумать.
- Я не смогу сама выбраться отсюда.
Надежда оказалась иллюзорной. Холод пробежал вдоль его позвоночника вместе с осознанием, что игра окончена.
- Ты не хочешь остаться до утра?
- Нет. - В ее голосе прозвучала тревожность.
Ему было невыносимо - теперь она боится его.
Он не мог ей дать того, что могло бы избавить ее от этой боли.
- Я отвезу тебя в Афины, - ровным, спокойным тоном предложил он. - Там, в отеле, ты проведешь остаток ночи, а утром, если твое намерение вернуться в Америку останется в силе, частный самолет в твоем распоряжении.