— Заходи и садись. Руки давай.
Дашка прикинула варианты и протянула руки — всё равно наденут.
Сашки в микроавтобусе не было. Майский сел за руль и завёл двигатель.
Она заставила себя сидеть смирно и не бегать взглядом, не слушать краем уха, не раздадутся ли Сашкины шаги.
Это к лучшему, если они сейчас расстанутся. Да, так будет лучше, убеждала себя Дашка, оставить его тут, чтобы впереди были только те Служители, которых не жалко, глядишь, самозащита оклемается. Она убеждала себя горячо и долго, но, когда хлопнула дверца, Сашка залез в микроавтобус и сел напротив, она с облегчением вздохнула.
Микроавтобус тут же вылез из гаража, и поездка началась.
Сегодня Сашка был очень спокоен. От злости, которая владела им с момента последней встречи ничего не осталось. Он был задумчив, теперь его терзали какие-то недобрые мысли. На лбу от них образовалась та самая складка, которую Дашка когда-то хотела расправить, погладить пальцами.
Такое простое желание, которое никогда не исполнится.
Они снова вели всю ночь, меняясь местами. Дашка дремала, стараясь устроиться поудобней и пристроить руки, но полноценным сном это мучение не назовёшь.
И вот он, город. Движение становилось всё интенсивней, машин больше, дома росли как на дрожжах. Кажется, они приближались к столице.
Дашка почему-то не сомневалась, что её папаша живёт в столице. Ну на самом деле, не сидеть же ему в таёжной глуши? Не пылиться же на задворках цивилизации? Он же крут, богат и в своих кругах знатен, ему положено самое лучшее.
Дорога закончилась очень неожиданно. Маршрутка свернула в очередной коттеджный посёлок с огромными домами и вскоре снова въехала в подземный гараж. Кажется, все дома Служителей были устроены похожим образом.
Тяжёлые мысли Сашкино лицо так и не покинули. То, что его терзало, не нашло решения, подумала Дашка и даже слегка его пожалела. Совсем чуть-чуть.
Передохнуть не дали, сразу куда-то повели. Впереди расстилались богатые, широкие коридоры с деревянными панелями, картинами на стенах и лепниной на потолке. И люди… В этом логове Служителей было на порядок больше, они так и роились вокруг! Столько презрительных ухмылок и самодовольных взглядов Дашка за всю жизнь свою не видала. Молодые и старые, толстые и тонкие — все словно на одно лицо, потому что в них было нечто общее — ненависть.
В какой-то момент она даже поймала себя на желании зашипеть, как дикий зверь, зарычать, показать окружающим недругам когти и зубы. Остановила только мысль, что они очень даже такому повороту обрадуются, примут как лишнее доказательство, что любая ведьма — по сути зверь.