– Эрин, – позвал Шай, пинком загнав вздорную утку вглубь подсознания, – эй, всё в порядке.
На сей раз не вопрос – утверждение. Всё в порядке. Дориан Тангрим – папаша аховый, но таки отнюдь не худший в мире, а с остальным можно разобраться.
– Шай, я… – кое-как выговорила Эрин, но и этого хватило, чтобы чуть неуклюже притянуть её к себе.
В плечи тут же уперлись чужие ладони, будто желающие оттолкнуть, но так и замерли. Кудрявая макушка ткнулась под подбородок, тёплое дыхание коснулось ключиц.
– Всё в порядке, ладно? – тихо повторил Шай, сцепив руки у неё за спиной. – Есть. И будет. Я обещаю. Ты ради него вернулась? Хотя нет, не объясняй ничего, это не важно.
– Нет, нет, я… – Эрин резко подняла голову, её губы мимолетно скользнули по челюсти Шая. И вроде далеко не поцелуй, а сердце забилось так, будто он – безмозглый третьеклашка, которого впервые взяла за руку соседская девчонка. – Прости, я… Не думала, что всё так, я не знала… Надо было идти домой.
– Так пойдём сейчас. Я провожу.
Эрин кивнула, а потом вдруг коротко мотнула головой, отстранилась, теперь уже довольно ощутимо нажимая на плечи. В тонких изящных руках, как выяснилось, прячется немалая сила.
– Нет, я… Не нужно, я позову Бальтазара, мы с ним…
– Что ещё за глупости? – возмутился Шай. Чтобы он насмерть перепуганную, едва держащуюся на ногах Эрин отпустил одну? Ну ладно, с гримом, но это вот ни разу ничего не меняет. – Ты что же, не доверяешь мне, маленькая фея?
– Тебе проще дать, чем объяснить, почему нет? – через силу, но всё же усмехнулась Эрин. Отстранилась ещё, к вящему неудовольствию внутреннего грифона, уже вовсю распушившего серо-стальные перья.
– Вроде того, – согласился Шай, с трудом держа руки при себе. Потому что Эрин охота обнять, согреть, защитить от всех тревог. – Гораздо проще.
Ладно, успеется. Хватит и того, что его вздорная маленькая фея, кажется, передумала спорить и кивнула в сторону тропки, ведущей к одинокому домику посреди леса. Вскоре они отошли от «Дуба и ольхи» настолько, что не стало видно ни света в оконцах, ни дыма из высокой каменной трубы.
– Шай?
– Да?
– Как его зовут? – выдала Эрин. И пояснила, будто сообразив, что Шай совершенно не понял вопроса: – Моего… отца?
– Дориан. Дориан Тангрим.
Эрин много раз спрашивала Иртанаэль об отце. Прямо и вскользь; когда та была в благостном расположении духа и во время особо громких ссор. Просила назвать имя или хотя бы сказать, где его искать. И всегда, всегда получала один и тот же ответ:
«Он всего лишь человек. Он ничего не значит».
Поначалу Эрин верила. Искренне верила, душила в себе любопытство и непонятную привязанность к тому, кого никогда не знала. Потому что она – фейри. А её отец – всего лишь человек. И нет, не имела никакого значения смутная догадка, что мать никогда бы не связалась с кем-то, в ком не видела потенциала. Сильной крови, способностей, невиданного магического резерва. Это Эрин осознала позже, кстати, когда поняла, что она тоже далеко не слабая магичка. Совсем нет. И с магией у неё все хорошо. Просто не так, как того хотела лаэда Иртанаэль.