Он глянул вниз, на бурно пенящееся море и затейливую россыпь прибрежных скал. На такие грохнешься – ни один целитель не поможет.
– Только вот зря на него Дориан взъелся. Если кто и сломал ему жизнь, так это я.
Тео глянул строго и даже чуточку зло – та история много кому не давала покоя. Но сдержался, хотя попавшийся под ногу камешек сердито пнул, сталкивая его вниз с обрыва.
– Мы все были хороши. В своей глупости. Боевка, м-мать. И я, и Сайрус, и вы с Тангримом. И даже Себастьян с его этой показательной поркой. Но мы спасали друга, Дориан спасал нас, а Лейернхарты спасали Империю от последствий. Никто не виноват и никто никому ничего не сломал. Двенадцать, да если б пришлось, я бы с вами в эту сырую дыру переехал!
Переехал бы, это точно. Уж у кого-кого, а у Тео слово с делом никогда не расходилось.
– Кто б тебя сюда пустил? – фыркнул Шай. – Инферно слишком далеко. Твой адский чертополох тут за пару недель загнётся, и Сайрус тоже долго не протянет. А мне вот ничего так… Да и Дориан больше прибедняется. На днях тут невестушку у меня подрезал – все местные газетёнки порезвились вволю.
Тео выразительно приложил руку ко лбу.
– Прям как в старые добрые – творит фигню Тангрим, а стыдно всем остальным. Что за невестушка-то, порадуй друга охренительной историей!
– Слыхал, вы с ней родичи по браку, – беззлобно съязвил Шай. – Лили Бреннан, очередная младшая дочурка; любит преследовать неженатых лордов и носить платья пугающих расцветок. Девчонка красивая, но дура дурой…
– Так умная к нашему Тангриму и не полезет.
– Именно. А если и полезет, то хотя б не спалится.
Они прошли ещё немного вдоль обрыва, туда, где берег начал понемногу спускаться к воде. Уже стал виден порт и высокие мачты торговых шхун, что выбрали Даэнэрис своим временным пристанищем.
– Красиво у тебя тут, – вздохнул Тео. – А народу развёл, в Синтаре-то столько нет!
– Это просто у тебя с математикой плохо, – хмыкнул Шай, за что всё же получил тычок в плечо. – Всего-то две тысячи человек на весь округ, да ещё те, кто деньжат на стройке да верфях заработать приехали.
Тео открыл было рот, но тут же нахмурился, сделал шаг к краю обрыва.
– Что это там плещется?
Шай проследил за его взглядом, да так и замер истуканом.
Хрупкое девичье тело в плену мокрого платья напоминало медузу, изгнанную жестоким приливом со дна морского и выброшенную на скалистый берег. Длинные рыжие волосы множеством щупалец колыхались на поверхности воды; жёлто-зелёное платье ослепляло своей попугайской расцветкой – даже теперь, когда море его проглотило, пожевало и выплюнуло.