Юва огляделась по сторонам, но на них никто не обращал внимания.
– Да, я пользовалась ими. Мы с мамой путешествовали в Хайену и в Крекнаборк. Но это было давно. Она предпочитает путешествовать в одиночестве или с двумя другими спутницами.
– Кто эти другие?
Юва понизила голос.
– Огни и Маруска из Ведовской гильдии… Ты ведь знаешь чтиц крови? Они каждый год отправляются в Крекнаборк втроём.
Юва помнила эти путешествия как мгновения чёрной пустоты, от которой ей становилось нехорошо. Когда она была маленькой, ей не позволялось взять с собой даже сумку.
– Ну что-то между камнями есть, – продолжала она. – Иначе не было бы правил, предписывающих, что можно брать с собой. Не больше того, что можешь нести сам, и не слишком тяжёлое, потому что иначе может затянуть сквозняком. И те вещи, которые люди теряют или не могут удержать… куда они деваются? Купцы постоянно теряют что-нибудь, и оно должно где-то появиться. Так что между камнями что-то есть.
Эстер опустила руку на трость, прислонённую к столу, посмотрела на неё, улыбнулась, как всегда, поджав губы.
– Ты не любишь загадки, да?
Юва отпила ещё один глоток. Кислое пиво придавало ей уверенности и избавляло от страха, что сердце начнёт колотиться, как дома. Но это зависело прежде всего от того, в чьей компании находишься. С Эстер было хорошо. Старые люди дарили ей ощущение покоя, ощущение, что всё будет продолжаться, что сердце её не остановится.
– Я люблю загадки, – ответила она. – Но я не люблю ту ложь, которую люди сочиняют до того, как они будут разгаданы.
Эстер поглаживала набалдашник трости пальцами, которые были унизаны кольцами.
– Ты не слишком благосклонна к ним, дитя моё.
– К кому? – спросила Юва, хотя сомнений в том, о ком она говорит, не было.
– К твоей матери. И к остальным членам Ведовской гильдии. Но даже то, что болтают люди, может сослужить хорошую службу.
Юва чуть было не фыркнула.
– Хорошую? Стоило мне произнести слово «ложь», как ты сразу подумала о Ведовской гильдии; что хорошего из этого может получиться?
Эстер подняла руку и показала, что хочет рассчитаться.
– Знаешь, я вижу в тебе себя, Юва. Ты молодая женщина, и ты охотница на волков. Я старая женщина, и я торговка. Мы следовали зову своих сердец, и никто нас не остановил.
– А почему нас надо было останавливать?
Хозяин подошёл к их столу и положил на него табличку, где изящным почерком было записано всё, что они съели и выпили. Увидев сумму, Юва подавилась пивом. Уже три года она не жила под именем Саннсэйр и уже забыла, что такое расточительность.
Эстер положила горсть монет на табличку и посмотрела на Юву влажными глазами.