— Добрый день, господин! — Съехидничала Машка, пройдя в спальню и сложив руки на животе, как заботливая матушка.
— И тебе привет.
Впрочем, шутить сразу перехотелось. Он выглядел плохо, даже очень плохо. Лежал под тонким одеялом неподвижно и почти не выделялся на белых простынях. Волосы были мятые, глаза мутные, словно сонные.
Раньше она не видела его спальню. И никогда бы не подумала, что Высший может жить так — тут не просто минимализм, тут только жалюзи на окнах и кровать. Ну, ещё крошечный столик у кровати с бутыльками и таблетками.
А мне чего, жалко его? — подумала Машка. И никогда не призналась бы, что такой Шуваль, домашний, простой, куда ей ближе, чем выряженный франт, которым тот щеголяет по городу.
Но не будем забывать, что он заключил контракт на жизни, не изволив испросить разрешения! Машка отвела глаза.
— Ты пришла меня навестить? — довольно слабо спросил он. Его руки лежали поверх одеяла: тонкие длинные пальцы, матово-белые ногти.
— Нет, скорее узнать.
— И что же?
— Да вот… положены ли мне какие-то выплаты? Я же недёшево обошлась твоему кошельку?
Заминка.
— Да, недёшево.
— Хотя до сих пор не знаю, кому из родственников повезло.
Заминка.
— Они торговались, как львы.
— Так вот, мне бы хотелось часть на личные расходы. Я же не могу совсем без денег.
Заминка.
— Хорошо.
— Хорошо? Даже уговаривать не придётся?
— Не придётся. — Он кисло улыбнулся. — Только обидно как-то, что ты из-за денег пришла, а не проверить, не подыхаю ли я тут.
— Ну извини, как ты, так и я… Если бы с самого начала наше знакомство сложилось…
Он дёрнул рукой, как будто хотел остановить и неожиданно зашипел. А потом мелко и часто задышал, прикрывая глаза. Невероятно, но его кожа стала ещё светлей.
Машка нахмурилась и вдруг подбежала к кровати, где сбилось одеяло. Его руки снова дёрнулись в защитном жесте, но она бесцеремонно подняла одну из них и откинула край одеяла.
И не смогла сдержать вскрика.
На его боку был шрам длинной сантиметров в двадцать, свежезашитая рана, покрытая слоем медицинского клея. Мало того, его живот и бока были просто усеяны шрамами — толстыми и тонкими, старыми и новыми.
Дело в том, что мага, а особенно Высшего, легче всего убить ударом в живот или хотя бы в бок. Всё остальное у него хорошо защищено матерью волшбой — целясь в горло, например, пятьдесят процентов вероятности, что случайно промажешь, а остальные пятьдесят — что нож в руках окажется тупым и не причинит вреда. Неизвестно, почему так, но убить мага наверняка можно только воткнув ему нож в живот.
Судя по зрелищу, Шуваля действительно хотели убить, по крайней мере пытались, неоднократно.