-Нет. Не сплю.
Дыхание со свистом вырывается из меня, облегчение наполняет мои легкие, и я начинаю переходить к следующему вопросу, разум работает на полной скорости, когда рука на моем бедре сжимается, стреляя острой искрой боли по всей длине моей ноги.
Отпечаток расцветает ярко-красным, и он ослабляет хватку как раз тогда, когда я двигаюсь, чтобы оттолкнуть его, разглаживая подушечками пальцев по этому участку.
-Ой, - говорю я, раздражение вспыхивает в глубине моего живота.
-Я думаю, что лучший вопрос, однако, заключается в том, почему ты думаешь, что я сплю с кем-то другим. - Теперь его рука действительно поднимается на дюйм, кончик среднего пальца исчезает под подолом моего платья, замирая там. - Неужели я не понял того факта, что наш брак настоящий?
Я качаю головой.
-Нет, просто...
-Просто что? Неуверенность? Ревность? - Еще один дюйм проскальзывает мимо, и у меня перехватывает дыхание, когда он касается покрытого шрамами К. - Я признаю, что твоя ревность чертовски восхитительна, малышка. От одной мысли об этом я становлюсь твердым, как чертов камень.
Словно по какому-то сигналу, я чувствую, как его эрекция напрягается подо мной, натягивая ткань брюк костюма. Влага собирается у меня между ног, наполняя мое тело желанием.
Приподняв брови, я отрываюсь от наблюдения за его возбуждением, по моей коже пробегают мурашки.
-Разве большинство людей не думают, что ревность - это плохо?
-Возможно, менее развитые люди, чем я. Или больше, в зависимости от того, как ты на это смотришь. - Я задыхаюсь, когда он проводит кончиком пальца по моей плоти, движение короткое и легкое, как будто он просто проверяет воду. - Но что это говорит мне о нас, так это то, что ты такая же гребаная сумасшедшая, как и я.
Я моргаю, мое сердце на самом деле замирает в груди.
-Что?
-Мысль о том, что ты даже смотришь на кого-то другого, наполняет меня неописуемой болью, - говорит он, подчеркивая последнее слово, засовывая палец в меня, освобождая место там, где раньше его не было. - Боль, которую я не имею права испытывать, не имею права потакать ей, но, Боже, иногда я ничего не могу с этим поделать. У любого, кто посмотрит в твою сторону, я испытываю искушение вырвать его гребаное сердце. Мне нравится знать, что ты тоже это чувствуешь.
Он прижимается ко мне, медленно, сводя с ума, поглаживая, и моя голова откидывается на плечи, моя шея практически ломается пополам от внезапного веса.
Грудь поднимается и опускается в такт движению его пальца, он наблюдает за мной с приоткрытыми губами и прикрытыми веками, как будто он возбуждается с каждым прерывистым вдохом, вырывающимся из моих легких.