Нетерпеливо постукивая ногой, я лезу в штаны за бумажником и вытаскиваю пачку наличных из кармана.
-Считайте это авансовым платежом.
Я не жду, пока она примет их, сую ей в кулак и протискиваюсь мимо, перешагивая через бархатную штору, загораживающую лестницу. Ускоряя шаг, я пытаюсь успокоить свое бешено колотящееся сердце, готовясь к тому, что ее здесь нет.
Тем не менее, когда я отодвигаю занавес в нашу ложу, мое сердце бьется так быстро, что кажется, будто оно может взорваться; ее силуэт освещен сценой внизу, когда она наклоняется вперед в своем кресле, перегнувшись через перила балкона. Я спускаюсь в ложу, тихо приближаюсь, моя рука тянется, чтобы схватить ее за плечо, когда она заговаривает.
-Не надо.
Это одно слово, достаточно длинное, чтобы пронзить мою грудь и орган, бьющийся только для нее. Она даже не оглядывается через плечо и не шевелит ни единым мускулом, ее тело настолько созвучно моему в этот момент, что, кажется, просто знает, когда я рядом.
Или, может быть, она знала, что я приду. Может быть, это то, чего она хотела все это время.
Моя рука падает на бок, эта знакомая гребаная боль пульсирует внизу живота.
-Елена, я…
-Если ты пришел сюда извиниться, можешь не утруждать себя.
Ее отношение немного застает меня врасплох, учитывая, что в последний раз, когда я видел ее, она выглядела такой же несчастной, как и я. Раздавленной, как будто откровение о моем прошлом имело какое-то значение для нашего будущего.
Опустошенной, как будто я предпочел секреты ей.
Занимая место рядом с ней, я вытягиваю ноги, упираясь ступнями в подножку балкона, и складываю руки на коленях. Если она молчит, возможно, у нее было время посидеть и поразмыслить над тем, что она узнала сегодня вечером, и решила двигаться дальше.
-Я пришел не извиняться, - тихо говорю я, наклоняясь, чтобы прошептать ей на ухо. - Хотя мне очень жаль. На самом деле я пришел убедиться, что с тобой все в порядке.
Некоторое время она ничего не говорит, молча наблюдая, как рабочие сцены начинают устанавливать реквизит, перебегая с одного конца сцены на другой, этакие наперегонки со временем, чтобы успеть к шоу.
Вздыхая, Елена качает головой.
-Не в порядке. Ни капельки, Кэл. И я действительно не хочу говорить ни о чем из этого с тобой.
Сжимая подлокотники сиденья, я откидываю голову назад, стараясь не показывать своего разочарования.
-Ты моя жена, малышка. Нам нужно поговорить об этом.
Поворачивая ее голову в сторону, настенное бра обеспечивает достаточно света, чтобы я мог видеть ее красивое лицо, отбрасываемое тенями. Ее золотые глаза почти светятся при освещении, или, может быть, мне это кажется, создавая страсть и борьбу там, где, боюсь, их нет.