– Вы так считаете?
– С учетом того, о чем вы мне только что поведали, с учетом того, что на полотне мы видим тот же штриховой стиль, с которым Матисс экспериментировал как раз в те годы, когда писал «Роскошь, покой и наслаждение», я более чем убежден, что картина принадлежит кисти Матисса. Само собой, в обозримом будущем ее нужно будет обязательно показать экспертам для окончательного вердикта.
– А если это и правда Матисс, то сколько, по-вашему, может стоить такое полотно?
– Не стал бы гадать. Тем более подпись отсутствует. Да и оценочного опыта у меня пока маловато. Как известно, Матисс был очень плодовитым художником и прожил долгую жизнь, очень долгую. А вы что, хотите продать картину?
– Вот еще одна проблема, которую мне тоже надо будет решать в ближайшем будущем. – Эмили обреченно повела плечами.
– В таком случае, – Себастьян с теми же мерами предосторожности вернул полотно на прежнее место, – у меня есть выход на высококвалифицированных экспертов-искусствоведов, которые с большой долей вероятности охотно согласились бы помочь вам определить аутентичность картины. Впрочем, ваш нотариус вполне может проделать это и сам, без моего участия. Благодарю вас за то, что показали мне эту картину, а заодно и позволили ознакомиться с замком, так сказать, изнутри. Прекрасный замок!
– Не стоит благодарностей, – сдержанно ответила Эмили, и они покинули утренний будуар.
– Между прочим, – заметил Себастьян, уже стоя в вестибюле, сосредоточенно почесав себе затылок, – насколько я помню, бабушка еще упоминала о каком-то совершенно фантастичном собрании редких книг, которое она видела в замке. Или я что-то придумываю?
– Нет, все правильно, – подтвердила ему Эмили, только сейчас спохватившись, что библиотеку во время экскурсии по замку она гостю так и не показала. – Библиотека здесь рядом. Пойдемте.
– Благодарю вас. Но это при условии, что у вас еще есть время, – куртуазным тоном ответил ей Себастьян.
– Есть.
Едва переступив порог библиотеки, Себастьян замер в немом восхищении.
– Боже мой, – выдохнул он, медленно двинувшись вдоль стеллажей с книгами. – Уникальная коллекция! И сколько же здесь книг, интересно? Пятнадцать тысяч? Двадцать?
– Понятия не имею.
– А каталог имеется? Или хотя бы алфавитный перечень? В каком порядке расставлены книги?
– Порядок расстановки выбирал отец. Судя по всему, он придерживался того порядка, который соблюдал уже его отец и дед. И прадед… Ну и так далее, на протяжении более двух с половиной столетий. Но наверняка новые поступления все же вносились в каталог. – Эмили кивнула головой на толстенные гроссбухи в кожаных переплетах, стопкой лежавшие на письменном столе отца.