— Да, генерал, это те самые Ле Буржуа и Пико, что высадились вместе с Жоржем.
— Интересно. Очень интересно. Кто еще?
— Дессоль де Гризоль.
— Что вы говорите? Но вы же сами рассказывали мне, что он был признан невиновным!
— Да, но именно он высадился во Франции до Жоржа, и именно он вместе с неким Шарлем д’Озье встречал Жоржа в Париже.
— Потрясающе! Есть ведь еще и другие?
— Некий Трош.
— Трош… Трош… Никогда не слышал этого имени. Кто еще?
— Лябонте, Рауль Гайяр, Лемэр. О них нам тоже ничего не известно.
— Но как же они все сумели приплыть во Францию?
— При помощи одного английского морского офицера.
— Сиднея Смита?
— Нет, его адъютанта и секретаря, капитана Райта, но это почти то же самое.
— Ох уж эти мне англичане! — воскликнул Наполеон, стукнув кулаком по столу.
— Они высадились ночью. Днем прятались у своих сообщников. Шли только по ночам. Но будьте спокойны, генерал, я выловлю их всех, и этот несчастный Керель, которого должны были сегодня расстрелять, поможет мне в этом.
— А вы уверены, что он говорил правду?
— Уверен.
— Вы отсрочили исполнение приговора?
— Конечно, генерал, но теперь мне нужен будет официальный документ с вашей подписью.
— Я подпишу его сейчас же. А вы, Реаль, примите меры, чтобы никто из тех, кто уже здесь, не смог улизнуть.
Прервем на время наш рассказ и отметим, что существует еще одна версия вышеизложенных событий, Она исходит от самого Наполеона и подробно излагается Стендалем. Ссылаясь на воспоминания английского врача Вильяма Уордена, беседовавшего с Наполеоном на острове Святой Елены, Стендаль приводит следующее заявление бывшего императора:
«Заговор был раскрыт благодаря одному необыкновенному обстоятельству. Однажды ночью я испытывал какую-то тревогу и не мог заснуть; я встал с постели и начал просматривать список заговорщиков. Случаю, который в конечном итоге управляет миром, угодно было, чтобы мой взгляд остановился на имени одного полкового лекаря, совсем недавно вернувшегося из Англии, где он содержался в заключении. Возраст этого человека, его воспитание, жизненный опыт, которым он обладал, — все это навело меня на мысль, что его поведение объясняется причинами, ничего общего не имеющими с юношеским преклонением перед Бурбонами. Насколько обстоятельства позволяли мне судить о нем, целью его действий должны были быть деньги. Этого человека арестовали. Он был предан суду, где заседали полицейские агенты, которых переодели судьями: они приговорили его к смертной казни, и ему было объявлено, что приговор будет приведен в исполнение через шесть часов. Эта хитрость имела успех: он сознался».