Надеясь, что это все-таки ошибка или недоразумение, я пересчитал парашютные сумки, сложенные под скамейкой напротив. Пять. И нас пятеро. Значит, этот тип точно прыгнет с нами.
Я, как пьяный, держась за перегородки, вломился в пилотскую кабину.
Самолет только оторвался от взлетки и, круто набирая высоту, начал поворот на курс.
— Парни, мне надо срочно связаться с землей! У нас на борту посторонний!
— «Молния-50», после взлета, 110 метров занял, прошу разрешить правый разворот, — произнес командир корабля. Он разговаривал с диспетчером и переводил быстрый взгляд с прибора на прибор.
Я понял, что пока самолет не ляжет на курс и не займет свой эшелон, командир по отношению ко мне будет глух и слеп. Безопасность полета была для него важнее, чем какой-то посторонний пассажир.
Я крепко взялся за плечо второго пилота.
— Мне надо связаться с диспетчером!
— Это невозможно! — крикнул второй пилот. — У нас жесткая инструкция. Четверых пассажиров привезли на посадку по спецпропускам… Контролировал комендант и руководитель полетов! Посторонних тут быть не может!
Я чертыхнулся и пошел в отсек. Кондратьев обещал, что со мной будут четверо моих парней. Я никогда не ходил на задания с незнакомыми людьми. На любые, а тем более особо важные операции, я отправлялся исключительно с проверенными бойцами. Незнакомый боец — это хуже кота в мешке. Он не работал в нашей группе, он не тренировался с нами во взаимодействии, он не проходил психологическую подготовку по совместимости. Да и мы не знаем его возможностей и способностей.
У входа в отсек передо мной выросла рослая фигура Остапенко. Редко когда я видел этого могучего флегмата столь озабоченным.
— Командир, что это еще за чмо? — спросил он, хмуря брови и перекатывая за щекой жвачку.
— Не знаю. Откуда он взялся?
— Его привезли к самолету на отдельной машине. Мы думали, ты в курсе. Удалой намерен запереть его в сортире и десантироваться без него. Смола предлагает набить морду. А я…
— Отставить, — сказал я. — Вам только дай волю, вы кому угодно в сортире морду набьете… Кстати, я не вижу снаряжения!
— Мы тоже удивились. Спрашивали у коменданта, тот пожимал плечами, говорил, что не в курсе. Только парашюты и больше ничего — ни «стволов», ни ножей, ни компасов, ни сухпая… Мы вообще в какой район прыгаем? Кундуз? Баглан? Наманган?
— Руководство считает, что нам об этом знать не обязательно.
— Если на Гиндукуш или Памир, то в таком виде мы быстро превратимся в свежезамороженные блинчики с мясом…
— Могу тебя успокоить, мы можем и не дожить до приземления. Ребятам передай, чтобы не сводили глаз с этого типа. Не исключено, что у него оружие под футболкой.