– Стой, – один их вампиров отпустил меня, а другой крепче перехватил освободившуюся руку. На голову мне легла ткань, жёсткая и плохо пахнущая, совсем не похожая на мою обычную маску.
Всё это мне не нравилось, и я секунду колебалась, следовать ли за ними, но решить так и не успела. Меня протолкнули куда-то вперёд, за поворот, и ещё за один. Затем руки исчезли и резкая боль пронзила тело под ребром.
Уже оседая на пол, я сдёрнула платок и увидела перед собой Быка, сжимающего нож пальцами единственной руки. Он занёс клинок для удара ещё раз, я попыталась увернуться, но не совсем удачно – лезвие скользнуло по предплечью. Я попыталась встать. Ещё один удар уже летел мне в грудь, когда Бык неожиданно раскрыл рот. Из пасти его полилась алая густая жижа, а грузное тело стало медленно оседать на пол. Как в тумане я увидела Шина, стоящего над бесформенной грудой мяса, бывшей недавно заключённым. В глазах мальчишки был ужас, но в пальцах он крепко сжимал мою заколку – замечательную остро наточенную шпильку, украшенную кораллами – последнее напоминание о доме.
– Вы забыли, – проговорил Шин, дрожащими губами, и мне показалось, что он вот-вот рухнет в обморок. Я и сама была от этого недалеко. Ещё раз попытавшись встать, я поняла, что не могу – ноги расползались, а бок рвала жгучая боль. Я прижала ладонь к тому месту, где она пульсировала, и, подняв руку перед собой, увидела на пальцах кровь. Зажав рану платком, я снова попыталась сосредоточиться на Шин.
– Вы ведь не хотели бросить меня? – выдавил мальчишка, наконец, и я поняла, отчего его глаза наполняет страх.
– С чего ты взял? – ухватившись за стену, я еще раз попыталась подняться.
– Вы так вели себя… Будто прощались… с камерой… со столовой… со всем…
Я стала оседать вниз, и его руки, неожиданно сильные, подхватили меня, не давая упасть. Я помотала головой, разгоняя туман перед глазами, и это оказалось ошибкой – стены мрака едва не сомкнулись передо мной.
– Госпожа Тариэль! – воскликнул Шин, всё ещё поддерживая меня и явно чувствуя, что я вот-вот отключусь.
– Тихо, – оборвала я его, решив больше не делать лишних движений.
Шин замолк. А я думала. Если сейчас вернуться в камеру – меня отправят в лазарет. В лазарет, а не к Дану. Меня, возможно, подлечат, но я застряну здесь ещё неизвестно насколько. К тому же, на нас с Шином вполне могут повесить смерть Быка. Этого я не хотела. Но что оставалось? Я столько времени провела в этих туннелях, но так и не смогла отыскать своего любимого.
«Дан…» – прошептала я, чувствуя, что вот-вот всё же провалюсь в темноту, но тут что-то мягкое и теплое ответило мне – будто рука матери коснулась плеча.