– Обговорили что? – спросил Вельд мрачно.
Я вздохнула и подняла взгляд на него.
– Я хочу помочь Дану. И я иду с ним.
Снова наступила долгая тишина. А затем я услышала:
– Значит, ты так решила?
– Да, – повторила я. – Я так решила.
– Мы же все обсудили!
– Обсуждал ты. Я слушала и делала выводы.
Вельд смотрел на меня своим взглядом, тяжёлым как гранит, и, наконец, развёл руками.
– Делай, что хочешь, – он встал. – Я в этом не участвую.
Он шагнул в темноту, и я перевела взгляд на Альдэ. Лицо тёти было непривычно серьёзно.
– Он прав, – сказала Альдэ, и эти короткие слова кольнули меня в грудь невидимым ножом. – Дела Империи – не наши дела. Мы не для того ушли из Лунного королевства, чтобы впутываться в чужие интриги.
Она тоже встала.
– Хотя бы мальчика заберите, – пробормотала я ей вслед, и мы оба посмотрели на Шина, прижавшего уши, будто напуганный котёнок.
– Заберём, – сказала Альдэ спокойно. – Ему не место в дороге. Когда осядешь где-то – напиши нам. Или пришли весточку с птицами.
– Хорошо, – я прикрыла глаза, – спасибо.
Вельд и Альдэ уходили молча. Беззвучно собирали вещи в дорожные мешки. И так же тихо последовал за ними напуганный Шин. А мне почему-то было противно. Будто меня предали. Или нет, не так. Будто долгий путь начинался с дурного знака. Только когда мы остались вдвоём, Данаг опустил руки мне на плечи и крепко сжал.
– Они были правы, – прошептал Дан. – От начала и до конца.
Мне захотелось сбросить его руки, но я сдержала порыв.
– Я выбрала, – повторила я и посмотрела на него в упор.
Данаг ничего не ответил. Только прижал меня к себе, и мы сидели так, обнявшись, какое-то время. Не знаю – час или два часа. Он, должно быть, думал об императоре и интригах. Я – о том, почему так задело меня решение Вельда и Альдэ.
А потом в темноте захлопали крылья и, ударив о землю когтистыми лапами, прямо перед нами приземлилась виверна. Данаг ещё сильнее стиснул мои плечи и шепнул:
– Пойдём.
Дворец, около которого приземлилась наша виверна, был, пожалуй, даже более пышным, чем замок моего отца. Но, что поразило меня ещё больше, Данаг вёл себя здесь так небрежно, будто дом был его собственным.
Я с любопытством оглядывала идеально ухоженный парк с длинными прямыми аллеями и деревья, кроны которых волей мастера-садовника сплетались в загадочные узоры. Луна освещала партер, такой же затейливый и не похожий ни на что из того, что я видела до сих пор. Белоснежные ипомеи тянули свои головки навстречу лунному свету, и молчаливыми стражами охраняли их кремово-жёлтые гладиолусы.