Потом наступила тьма.
В себя я пришла в лечебнице. Попыталась шевельнуться и обнаружила, что всё моё тело покрыто бинтами. Теперь уже на мне не было не только сапог, но и верной кожаной куртки, пережившей со мной не одну зиму. Шин сидел напротив, скрестив руки на коленках, низко наклонившись и вглядываясь в моё лицо.
– Жива! – выдохнул он.
– Ага, – я ещё раз повела плечом. Да, шахты делали своё дело, и раны заживали отвратительно. – Что произошло?
– Охрана, – выдохнул мальчишка. Глаза его непривычно сверкали. – Ворвались и разделались со всеми.
– Да… – протянула я. Внезапно вспомнилось предостережение Вепря. Но я-то охрану не звала, как и в прошлый раз. – А что с…
Шин помрачнел даже раньше, чем я успела назвать имя.
– В ящике, – сказал он тихо, будто читал поминальную тризну. – А Быку отрубили руку.
Я кивнула, вспомнив метания второго бугая.
– Ну и хорошо, – сказала я, но почему-то Шин посмотрел на меня как на ненормальную.
– Его же выпустят, – сказал он таким голосом, будто разговаривал с полной дурочкой. Я с недоумением смотрела на него. – Вепря выпустят, – повторил он, – и он тебе за брата голову оторвёт.
Я откинулась назад, расслабляя ноющую спину. Шин был прав, если подумать. Вепрь и так обозлился настолько, что позвал всех, кого мог. Думаю, он хотел лишь проучить меня, но теперь просто избить меня будет мало. Он не успокоится, пока не выполнит обещание.
– Не показывай, что поправилась, – посоветовал Шин. – Тогда тебя не отправят работать.
Я лишь повела плечом. План мне не нравился. Чем дольше я сидела в лазарете, тем сильнее становилось влияние эридиума. А вот я к побегу не приближалась ни на шаг.
– Посмотрим, – ответила я уклончиво. – Тебе работать не надо?
Шин мялся.
– Боишься? – спросила я, и он кивнул.
В первый раз за всё время здесь мне стало его жаль. Наверное, потому, что я понимала – деваться ему сейчас некуда. Здесь его рано или поздно достанет охрана, там – ребята Вепря.
– Ты выбрал не ту госпожу, – сказала я, прикрывая глаза. Почему-то было стыдно за неоправданное доверие.
– Ту, – сказал он тихо. – Всё-таки вы ни разу не обидели меня…
Он не договорил.
– Я пойду, – закончил Шин ещё тише, и мне оставалось только кивнуть.
***
В барак я вернулась через три дня. Не вставая с койки, Вепрь проводил меня взглядом, полным ненависти. Однако всю ночь ко мне никто не приближался. Спокойно прошло и утро. Лишь по дороге к столовой мне всё время казалось, что за мной следят. Эта смутная тревога не оставляла меня весь оставшийся день. Когда я вышла из кухни и направилась к бочкам с водой, чтобы, как обычно, ополоснуть лицо, ощущение только усилилось. Стоило мне наклониться и зачерпнуть полную горсть воды, как что-то сухое и колючее накрыло меня с головой. Я дернулась, вырываясь, но лишь почувствовала на запястье чью-то холодную руку. Лицо моё оказалось прижато к краю бочки, и я уже задержала дыхание, приготовившись к тому, что меня будут топить, когда неизвестный сильнее выкрутил мне руку.