Твен вскинул голову и ядовито усмехнулся.
– Давай. Братоубийца.
– Я не знаю, почему ты называешь меня так, воин Твен. У меня не было и нет братьев, которых я хотел бы убить. Однако, поскольку вы принадлежите к благородному дому, воины которого не раз умирали, защищая свой народ, а в жилах ваших течёт драгоценная кровь драконов, моя супруга просит не лишать вас возможности служить Сумеречному Народу и заменить кару на более мягкую.
Губы Тамлина расплылись в улыбке, а глаза сверкнули, как и глаза брата.
– Вы оба приговариваетесь к лишению чести и гордости. Символом вашей гордости послужат ваши волосы.
Раймон отдал безмолвный приказ солдатам, два клинка синхронно взлетели вверх – и две косы упали на мраморный пол, а волосы братьев рассыпались по щекам. Твен яростно зашипел, изгибаясь и силясь рвануться вперёд, но крепкая рука вампира удержала его на месте.
– Символом вашей чести станет ваша древняя кровь. Вы оба отдадите её дому Золотого Дракона и будете отдавать каждый день, пока не заслужите помилования. Вы оба отныне мои миньоны и миньоны моей… – Раймон задумался, – моего командора.
Он кивнул на Свеа и краем глаза заметил, что та отвернулась.
– Суд окончен. И пусть каждый запомнит, что наместник милосерден. Увести.
Упирающихся братьев вывели прочь, а следом потянулись и зеваки.
Раймон встал и повернулся лицом к Свеа. Та всё ещё не желала смотреть наместнику в глаза.
– Свеа? – Раймон попытался поймать её локоть, но Свеа отстранилась. – Что не так?
Свеа на миг поджала губы, прежде чем ответить.
– Никогда я не пила кровь тех, кто этого не хотел.
– Но нам нужна кровь. А добровольцев мы здесь не отыщем. Ты сама обрадовалась такому выходу.
– Выходу, Раймон, – Свеа резко обернулась и нацелила на него обжигающий взгляд. – Меньшему из зол, а не мести, которой ты упиваешься.
Раймон растерянно смотрел на неё с минуту, а затем та скользнула в сторону.
– Я хочу поспать. Разрешите, наместник?
– Да… – выдохнул Раймон вслед уходящей подруге.
Глава 25. Королева
Ингрид стояла на своём балконе, обращённом на запад, и смотрела на изящные контуры башни Золотого Дракона, разрезавшие надвое горизонт.
Прошёл уже месяц с тех пор, когда эльфийские дома принесли вассальную клятву наместнику. Большинству это далось легко – аристократия и так никогда не ладила между собой, и подчиниться чужаку оказалось в какой-то мере проще, чем одному из своих кровных врагов.
Признал власть Империи и дом Саламандры – Ингрид не чувствовала в себе ни сил, ни желания противостоять неизбежному. О том, кто именно олицетворял собой Империю, Ингрид старалась не думать.