– Хиссы не хотят ограничиваться обсуждением вопросов свободы самоопределения в сенате. За последний год они двенадцать раз нападали на корабли Вейбелов – ну, по крайней мере сами Вейбелы так говорят. Ты хочешь, чтобы мы либо нашли доказательства причастности Вейбелов к нападениям, либо, наоборот, нашли способ их оправдать. Если вдруг тебя интересует моё мнение, я не доверяю ни тем, ни другим. Вейбелы – бюрократы, которых нельзя допускать до власти, иначе они составят для горожан предписания на любой счёт, включая вопросы о том, что есть и в чём ходить. Хиссы – сами не понимают, что творят. С ними невозможно иметь дело, и союз с ними выйдет нам в копеечку… Радагар.
Физэн-Радагар вздрогнул, услышав собственное имя.
– Я просил тебя не называть меня так.
– Извини, мой господин.
Он покачал головой.
– Гвендолин, Гвендолин… Ты снова рассуждаешь с позиций человеческой морали. Если бы тебе было столько же лет, сколько мне, ты давно бы знала, что мы ничего не сможем изменить. Кто бы из двух домов ни поддержал трон, это будет всего лишь слабое течение в реке времён, имя которой – жизнь.
Я молчала, пристально глядя на него.
– Но ты можешь решить сама, с кем нам заключить договор. Мне всё равно.
Я откинулась назад.
– Расследование проводить тоже буду я?
– Я тебе помогу, – Физэн наклонился, доставая из-под сидения ларец, инкрустированный драгоценными камнями. Он поставил его на колени и отщёлкнул замок.
Внутри лежал кинжал. На матовом лезвии подсохла кровь.
– Этот предмет принадлежит Таусу Хиссу. Видишь у гарды эту витиеватую букву «Х»? А нашли его вместе с обломками одного из кораблей. Главы обоих домов могут немало заплатить за него. Они оба будут сегодня на приёме у Вейбелов. Туда мы и идём. Я всё время буду в центре внимания – мне нужно поддерживать репутацию. А вот за тобой никто не будет следить. Можешь найти любого из них и передать кинжал. Сама догадаешься, о чём с ними говорить.
Я кивнула и, взяв кинжал, спрятала его под юбку – благо никто ещё не додумался проверять дам при входе на бал.
Как и сказал Радагар, скоро он оказался окружён множеством людей. Я же легко ускользнула от их внимания.
Издалека я наблюдала то за Морганом Хиссом, то за Бриттой Вейбел.
Бритта стояла в стороне от веселья, прямая, как офицерский штык. К ней было страшновато подходить.
Зато Морган устроился на диванах, усыпанных подушками – возлежал на одном, а ноги вытянул на другой.
Его взгляд через некоторое время встретился с моим, и он улыбнулся мне. В глазах Моргана блестел весёлый огонёк. Я уже готова была пойти ему навстречу, когда откуда ни возьмись вынырнула Дая в своём вечно алом платье. Она прижалась было к своему господину, но перехватила его взгляд и увидела меня. На лице Даи отразился незнакомый мне прищур, и она, спустившись на пол, покачивая бёдрами, направилась ко мне.